Russian Federation
The paper considers the life and creative activities of the prominent Komi writer, literary critic, historian, folklorist Pavel Grigoryevich Doronin in the period before the outbreak of the Great Patriotic War. The contribution of the researcher to the collection of Komi folklore is characterized, his literary work, the formation of interest in the study of history are shown, literary creativity and activities in the field of education are highlighted. It is indicated that P. G. Doronin began his path to science with folklore studies, then his scientific interests included literary criticism and history. The scientist’s outstanding contribution to collecting sources on the history of Komi is emphasized. Basic information about P. G. Doronin’s biography is given. The paper is dedicated to the 120th birth anniversary of the scientist and writer.
Komi literature, studying the life and creative work of Kuratov, folklore, Komi history, source studies, historiography
2024 год – год 120-летия со дня рождения коми писателя и ученого-гуманитария Павла Григорьевича Доронина, автора ряда научных трудов и литературных произведений, собирателя фольклора и источниковеда. В нескольких публикациях рассмотрены (с различной степенью полноты) некоторые аспекты жизни П. Г. Доронина и его творческой деятельности как писателя, историка, литературоведа, фольклориста [1–7 и др.]. Задачей настоящей статьи является комплексная характеристика научно-исследовательской работы ученого, его вклада в развитие гуманитарной науки в Коми в довоенный период, а также освещение его биографии довоенного периода и литературного творчества.
Начало пути в науку и литературу. Павел Григорьевич Доронин родился 12 (25) января 1904 г. в дер. Прокопьевка (Проньдор) Палевицкой волости Яренского уезда (совр. Сыктывдинский район Республики Коми) в бедной крестьянской семье. Его отец Григорий Емельянович, который, как писал в автобиографии П. Г. Доронин, «занимался хлебопашеством и был лесорубом», «ежегодно работал по найму на лесозаготовительных и сплавных работах» [8, л. 5, 17], умер от чахотки, когда мальчику было два года, и Павел Доронин «рос <…> на иждивении вдовы-матери» Марфы Ивановны [там же, л. 5]. В 1909 или 1910 гг. (в разных автобиографиях П. Г. Доронин приводит разные даты [там же, л. 5, 17]) он поступил в Прокопьевское земское начальное училище, закончил его в 1914 г., в том же году поступил в Гамскую второклассную школу, «где проучился до весны 1917 г.» [там же, л. 5]. В 1917 г. П. Г. Доронин «поступил в Усть-Сысольское городское училище и проучился на втором курсе до конца 1918 г.» [там же, л. 17]. В 1918–1919 гг. он трудился на родине, в Прокопьевской волости, секретарем волостного комитета бедноты, делопроизводителем волостного военкомата и волостного земельного отдела [там же]. В 1919 г. П. Г. Доронин поступил в Палевицкое высшее начальное училище, в 3-й класс, где «проучился один год» [там же], в 1920 г. «учился в Яренске на педагогических курсах» [там же, л. 5], затем уехал в Усть-Сысольск, где завершалась подготовка к открытию первого в Коми крае высшего учебного заведения – Зырянского института народного образования.
25 декабря 1920 г. П. Г. Доронин стал студентом исторического отделения (факультета) института, торжественное открытие которого состоялось 20 января 1921 г., а занятия начались 28 января 1921 г. Первоначально вуз назывался Коми институтом просвещения имени Коммунистического Интернационала («коммунистический "Комi-Институт Просвещения" с именем Коммунистического Интернационала», как сообщала местная пресса [9]), но к маю 1921 г. был переименован в Коми институт народного образования, а в апреле 1922 г. – в Практический институт народного образования [10, с. 317, 319].
Учеба в ИНО сыграла огромную роль в дальнейшей жизни П. Г. Доронина, поскольку в институте он получил не только образование, но и возможность познакомиться с азами научной работы: среди преподавателей первого коми вуза были профессиональный ученый-гуманитарий А. Н. Грен [11; 12], ведущие местные исследователи того времени А. С. Сидоров [13], В. А. Молодцов [14], журналист и краевед А. А. Чеусов [15] и др. Создание в 1921 г. Коми автономной области резко усилило интерес наиболее активной части местного населения (к которой, несомненно, принадлежал П. Г. Доронин) к истории и культуре народа коми, к путям их исследования и популяризации. В январе 1921 г. при институте был организован «Коми клуб – Университет им. Энгельса» для проведения гуманитарных исследований «по отделениям истории и социологии, естествознания, этнографии, археологии, языка "Коми" и его литературы с музыкально-этнографической секцией» и для того, чтобы наладить «постоянные коммунистически-научные связи со всеми центрами научной работы в России» [9]. 16 мая 1922 г. было создано Общество изучения Коми края, ставшее центром научно-исследовательской деятельности в Коми автономии; его «штаб-квартира» расположилась в Институте народного образования.
В сентябре 1923 г. институт был объединен с Усть-Сысольским педагогическим техникумом и преобразован в Зырянский педагогический техникум повышенного типа, готовивший учителей семилетних и средних школ [16]. П. Г. Доронин продолжил обучение на социально-историческом факультете (отделении) этого педтехникума [8, л. 3, 5, 17]. Он вступил в Общество изучения Коми края и, как позднее писал в автобиографии, «научно-исследовательскую работу начал с 1924 года», «первоначально занимался собиранием фольклора и этнографических материалов» [там же, л. 5об.]. Свое 20-летие начинающий краевед отметил «пилотной» публикацией: в самом первом номере журнала «Коми му» («Зырянский край»), который стал издаваться в Усть-Сысольске в начале 1924 г., была опубликована небольшая работа П. Г. Доронина, посвященная «пережиткам старины в быте крестьян Прокопьевской волости» [17]. В этой вышедшей 100 лет назад заметке автор изложил некоторые фольклорные и этнографические материалы (приметы, поверья и др.), записанные им в родном Проньдоре. Аналитический уровень осмысления этих материалов был невысок, поскольку полученного в ИНО образования оказалось недостаточно для серьезной научной работы.
Вероятно, П. Г. Доронин сам почувствовал это и в течение нескольких последующих лет воздерживался от подготовки краеведческих публикаций. Часть собранных им в первой половине 1920-х гг. фольклорных материалов он передал А. Н. Грену [18]. Некоторые записи попали в Отдел рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина (созданной в 1925 г. на основе Румянцевского музея). Возможно, туда их передал А. Н. Грен после отъезда из Усть-Сысольска в 1925 г. Но не исключено, что доронинские записи попали туда и через А. А. Цембера, создателя Коми областного архива и одного из авторитетнейших усть-сысольских краеведов 1920-х гг. Какую-то часть своих материалов П. Г. Доронин мог отдать для сохранения и изучения А. А. Цемберу; последний в 1936 г. уехал в Пятигорск и под конец жизни вел переписку с Государственной библиотекой СССР им. В. И. Ленина и планировал передать туда имевшиеся у него материалы [19].
Получив в педтехникуме специальность преподавателя средней школы по общественно-историческим предметам, П. Г. Доронин по окончании обучения приступил 17 января 1925 г. к работе в школе-семилетке в Глотово, где полгода преподавал обществоведение, литературу и коми язык [8, л. 3об.]. С 1 сентября 1925 г. он трудился уже в Усть-Выми учителем школы второй ступени [там же]. Решив продолжить образование, П. Г. Доронин, по его словам, «в 1926 году поступил на историко-этнологический факультет 1-го Московского университета, но со 2-го курса оставил учебу» [там же, л. 5]. По какой причине он ушел из университета, П. Г. Доронин не сообщил; возможно, это было связано с материальными затруднениями. Он вернулся в усть-вымскую школу, до середины 1930 г. преподавал там обществоведение, географию, историю, коми язык и литературу [там же, л. 3об., 5], продолжал интересоваться местными обычаями и традициями, особенностями быта, событиями прошлого.
Интерес к фольклору нашел отражение в первых литературных (поэтических) опытах П. Г. Доронина, появившихся на страницах журнала «Ордым» в 1927 и 1928 гг.: частушке «Войпукӧм» («Ночные посиделки») [20] и сказке «Кöр» («Олень») [21]. Первая из них была подписана псевдонимом «Буйныр». Буйныр – фольклорный персонаж, злой старик «с двухаршинной бородой, а сам ростом в аршин» из одноименной сказки, записанной П. Г. Дорониным в Проньдоре в 1923 г. [22, с. 109-111, 309]. Происхождение имени не ясно. «Ныр» в переводе с коми языка – «нос», слова «буй» в коми языке нет. О носе персонажа в сказке не упоминается. Судя по буйному поведению фольклорного персонажа, который постоянно бил и топтал других героев сказки, его имя, вероятно, связано с русским словом «буйный», «буян» [23, 24]. Почему П. Г. Доронин в качестве своего псевдонима выбрал имя столь неприятного персонажа (пусть даже и из сказки, записанной в родном селении) не понятно. (Быть может, увидел какое-то сходство характеров – своего и Буйныра?). В дальнейшем П. Г. Доронин литературными псевдонимами не пользовался.
В феврале 1930 г. в журнале «Ордым» было напечатано и первое прозаическое произведение П. Г. Доронина – рассказ «Дезертиръяс пӧвсын» («Среди дезертиров») [25], не ставший (как и упомянутые выше поэтические публикации) сколь-либо заметным явлением литературной жизни. Он уже не имел прямого отношения к фольклорно-этнографическим сюжетам, но можно отметить сделанное, так сказать, «с натуры» описание деревенского быта. Стоит отметить, что в этом рассказе проявился интерес П. Г. Доронина к историко-революционной тематике, к которой он как исследователь обратился на рубеже 1930–1940-х гг. Но, вне зависимости от художественных достоинств рассказа «Дезертиръяс пӧвсын», это произведение, безусловно, стало вехой на пути становления П. Г. Доронина как писателя – с этого времени (1930) он стал постоянно заниматься литературной работой.
Учительствуя в Усть-Выми, П. Г. Доронин сделал важнейшее источниковедческое открытие, ставшее первым и самым ярким шагом на его дальнейшем пути собирания исторических материалов о Коми крае и значительно повлиявшее на его последующую судьбу как исследователя. Священник усть-вымской Благовещенской церкви показал ему старинную рукописную книгу, содержавшую копию летописи, которую вели в конце XVI–начале XVII столетий усть-вымские священнослужители Мисаил и Евтихий. Летопись представляла собой описание событий, происходивших в Коми крае с XII до первой четверти XVII в., составленное не только на основании наблюдений авторов, но и на доступных им документах предшествующей эпохи. Оригинал летописи в 1813 г. был направлен в центр епархии – Вологду. В Усть-Выми осталась копия, несколько раз менявшая своих хранителей и местонахождение, но в 1915 г. вернувшаяся в Благовещенскую церковь [26].
П. Г. Доронин скопировал летопись и копии грамот великого князя Ивана III конца XV в., находившиеся в той же книге. Он также познакомился с летописью Благовещенской церкви 1839–1917 гг. В церкви имелись и другие документы. П. Г. Доронин позднее вспоминал, в частности, что, вероятно, существовала вторая часть летописи Благовещенской церкви, с описанием событий после 1917 г., но ее ему не показали. В 1929–1930 гг. церковь закрыли и передали управлению Устьвымлага для хозяйственных нужд. Копия летописи Мисаила и Евтихия и другие документы пропали. Не найден и оригинал летописи Мисаила и Евтихия, отправленный в Вологду. Этот интереснейший исторический источник дошел до наших дней только благодаря копии, сделанной П. Г. Дорониным в конце 1920-х гг. Первооткрыватель коми летописания долгое время сомневался в подлинности летописи Мисаила и Евтихия (настолько невероятным было это открытие) и не публиковал ее. Только в 1958 г. по настоянию этнографа Л. Н. Жеребцова, готовившего тогда к изданию очередной «Историко-филологический сборник Коми филиала АН СССР», она была напечатана и стала известна под названием «Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись» [26; 27]. Помимо преподавания и краеведения, П. Г. Доронин занимался и общественной работой – будучи в Усть-Выми, являлся председателем ревизионной комиссии и секретарем уездного отдела профсоюза работников просвещения [8, л. 4].
С 1 сентября 1930 г. П. Г. Доронин в течение одного учебного года преподавал в школе крестьянской молодежи в с. Коквицы, а затем переехал в Сыктывкар, с 1 сентября 1931 г. полгода преподавал историю и географию в открывшемся в 1930 г. Сыктывкарском строительном техникуме [8, л. 3об.], подготовил три хрестоматии для коми школ крестьянской молодежи [28-30]. Работа в Сык-
тывкарском техникуме стала последним опытом непосредственной преподавательской деятельности П. Г. Доронина, хотя и в дальнейшем он не оставил связей со сферой образования. В начале 1932 г. он перешел в Коми издательство, где редактировал учебную и детскую художественную литературу, занимался подготовкой учебников по обществоведению для школ крестьянской молодежи [31] и коми языку для начальной школы [32; 33 и др.], хрестоматий по литературе для учащихся различных возрастов [34-36], перевел на коми язык неоднократно переиздававшийся в 1930-е гг. учебник по арифметике [37 и др.]. В 1935 г. составленная им программа по истории коми литературы для средней школы подверглась резкой критике. Руководитель Коми издательства И. И. Оботуров в газете «За новый Север» заявил, что П. Г. Доронин предлагает «воспитывать коми детей на реакционных произведениях белогвардейца Жакова и прочих негодных произведениях», которые, по мнению сурового критика, «дают извращенное представление о старой коми деревне» и «должны быть бесспорно изгнаны из советской школы» [38]. После этого П. Г. Доронин отошел от работы со школой. (Замечу, что И. И. Оботуров недолгое время спустя оказался «буржуазно-националистическим контрреволюционным вредителем», спасаясь от ареста, уехал в Карелию и в конце концов покончил с собой [39]).
Литературное творчество П. Г. Доронина 1930-х гг. 1931 год стал для П. Г. Доронина не только годом прощания с преподавательской работой, но и годом, когда он более основательно заявил о себе как о литераторе: в журнале «Ударник» (заменившем «Ордым») были напечатаны его новые рассказы «Вотчина юклӧм» («Раздел вотчины») [40] и «Рӧзӧренньӧ» («Разорение») [41], художественный уровень которых был заметно выше, чем его первых публикаций [42, с. 251; 43, с. 140], а также стихотворения «Ветла, швучка вӧр-ваті…» («Хожу с шумом по природе»), «Выльмӧ» («Обновляется»), «Колхоз му дорті...» («Вдоль колхозного поля»), «Олӧм» («Жизнь») [44-47] и очерк «Силос» [48].
В последующие два года к ним добавился рассказ «Кык патрон» («Два патрона») [49], который литературоведы оценивают как лучший из доронинских рассказов [43; 50], отмечая, в частности, талант П. Г. Доронина как «историка и бытописателя» [50]. Не случайно этот и два предыдущих рассказа, «Вотчина юклӧм» и «Рӧзӧренньӧ», позднее переиздавались в авторском сборнике [51]. Опубликовал П. Г. Доронин и несколько новых стихотворений («Образ жизни», «Песня сплавщиков», «Лоцман» и др.) [52-55], не вызвавших особого читательского интереса. Не удостоены они упоминания и в обстоятельной монографии «История коми литературы» [42]. Возможно, осознав, что его поэтические произведения заметно уступают популярным тогда творениям В. Савина, П. Шеболкина, В. Латкина, П. Г. Доронин после 1933 г. перестал печатать свои стихи (за исключением переводов русских классиков).
К малому жанру художественной прозы (рассказам) писатель более не обращался, но уже по другой причине – вероятно, потому, что начал работу над романом «Парма сьӧлӧмын» («В сердце пармы»). Это время (середина 1930-х гг.) было периодом реорганизации писательских организаций в СССР, замены в стране и регионах ассоциаций пролетарских писателей союзами советских писателей и одновременно ужесточения требовательности к идеологической составляющей литературной работы. Все большее значение придавалось созданию произведений «историко-революционной» тематики, в том числе и в национальных литературах народов СССР, особенно романов, наличие которых считалось признаком «зрелости» литературы [56]. От коми писателей требовали всемерно развивать «литературное движение» (в указанном партией направлении), создавать крупные произведения о преобразованиях жизни народа и поднимать коми литературу «на уровень теории марксизма-ленинизма» [42, с. 231]. В русле этой тенденции (или социального заказа) можно рассматривать и обращение П. Г. Доронина (как и ряда других авторов) к написанию крупного произведения историко-революционной тематики.
В романе П. Г. Доронин широко использовал свои наблюдения над обычаями повседневной жизни коми народа, различные этнографические материалы конца XIX – начала ХХ в., уделив немало места описанию деревенского быта, религиозным и этническим особенностям верхнепечорского крестьянства, семейным традициям (в ущерб идеологической составляющей произведения) [49; 57].
При публикации 1-й части (29 глав) «Парма сьӧлӧмын» в журнале «Ударник» в 1936 г. [58] жанр этого произведения был определен как повесть, но позднее его стали характеризовать как незаконченный роман (первый в коми литературе) [42, с. 258; 59]. Существует мнение, что произведение было завершено, но автор сжег вторую (неопубликованную) часть, возможно, опасаясь, что в условиях усилившихся политических репрессий изложение в романе крайне противоречивых событий периода установления советской власти в Коми небезопасно [43; 50].
Собственно говоря, на этой публикации в 1936 г. художественное литературное творчество П. Г. Доронина и завершилось. Больше новых авторских художественных произведений он не публиковал, переключившись на переводы произведений русских классиков [60-62 и др.] и редактирование переводов, сделанных другими авторами [63–65 и др.]. В 1939 г. П. Г. Доронин вступил в Союз писателей [6, с. 28]. По иронии судьбы это произошло как раз тогда, когда он окончательно отошел от писательской работы, всецело переключившись на литературоведение, фольклористику и историю.
Вклад П. Г. Доронина в решение судьбы литературного наследия И. А. Куратова. К литературоведению и литературной критике П. Г. Доронин обратился в середине 1930-х гг. в статьях о творчестве коми писателя М. Н. Лебедева [66] и коми литературном языке и языке переводов [67]. Довелось ему поучаствовать и в характерной для тех лет обличительной критике писателей, «отклонявшихся от линии партии», подписав посвященную писателю И. Симакову журнальную статью об «изгнании троцкисткого последыша из коми литературы» [68]. Но основное внимание в своей литературоведческой работе предвоенного времени П. Г. Доронин уделил творчеству первого классика коми литературы И. А. Куратова, обостренный интерес к которому со стороны региональной политической элиты проявился во второй половине 1930-х гг.
Коми творческая интеллигенция открыла И. А. Куратова еще в середине 1920-х гг. В 1932 г. был издан том его стихов. Но со стороны органов власти Коми АО отношение к дореволюционному писателю было осторожное. В конце 1920-х гг. был взят курс на борьбу против «идеализации национальной старины», литература объявлялась «полем битвы» между «пролетарской» и «буржуазной» культурами [38]. В начале 1930-х гг. коми областная печать призывала «вытащить коми художественную литературу из болота национал-шовинизма», поскольку, дескать, «коми интеллигенция <…> все литературное наследство» дореволюционных коми писателей «без критического, марксистского анализа, целиком положила в основу новой коми культуры» и стремилась воспитывать молодежь «на жалких представителях дореволюционной коми интеллигенции» [39, 69]. «Надо развенчать всех буржуазных и мелкобуржуазных героев <…> и выбросить их в мусорный ящик истории. Под клинком марксистско-ленинского анализа сызнова пересмотреть все литературное наследство коми интеллигенции», – призывал И. И. Оботуров на страницах журнала «Ленин туйöд» («Ленинским путем») [39]. В первую очередь «клинок марксистско-ленинского анализа» обрушился на произведения хорошо известных до революции «буржуазных» писателей и ученых Г. С. Лыткина и К. Ф. Жакова. К наследию И. А. Куратова цензоры еще присматривались, решая, следует причислить его творения к «национал-шовинистическим», «мелкобуржуазным» или просто «народническим».
К счастью, в судьбу куратовского наследия вмешались торжественные памятные мероприятия по случаю 100-летия со дня смерти А. С. Пушкина, исполнившегося в 1937 г. Великого русского поэта передумали «выбрасывать на свалку истории» вместе с другими «непролетарскими» дореволюционными русскими писателями, а, наоборот, решили воздать ему должное уважение, признав «основоположником», «родоначальником» современной русской литературы, оказавшим влияние на литературу народов СССР. Во всех регионах, в том числе и в Коми автономии, были созданы «пушкинские комитеты» и «кружки пушкинистов», члены которых, «при несомненной преданности и верности делу партии, читали и Пушкина, и о Пушкине» [70]. В Коми, как и везде, издавались произведения А. С. Пушкина. На коми язык сказки А. С. Пушкина переводил П. Г. Доронин [71; 72].
Логичным продолжением юбилейных пушкинских торжеств стала линия партии на то, что у каждого народа Советского Союза тоже должен быть свой национальный писатель, основоположник национальной литературы, «свой Пушкин», которого можно было бы представить (хоть в какой-то мере) как демократа, близкого народу и страдавшего в условиях самодержавной монархии – например, Т. Г. Шевченко у украинцев [73, с. 41-45].
В Коми лучшим кандидатом в основоположники являлся, несомненно, И. А. Куратов (Г. С. Лыткин и К. Ф. Жаков были уже прочно заклеймены борцами с «буржуазной культурой» и в родоначальники литературы идеологически не подходили). Выдающийся коми поэт, переводивший, помимо прочего, на коми язык произведения А. С. Пушкина, Т. Г. Шевченко, Анакреона, Горация, Бёрнса, Гейне и др., исследователь коми языка, общавшийся с политическими ссыльными, не получивший признания при царизме – всё это полностью соответствовало лекалам, по которым строился образ А. С. Пушкина во время юбиленых торжеств («Пушкин как родоначальник новой русской литературы», «Пушкин – создатель русского литературного языка», «Пушкин и мировая литература», «Пушкин в истории русского общественного движения»). По тому же подобию был выстроен и образ И. А. Куратова. «Неудобные» моменты биографии (происхождение из духовного сословия, успешная служба военным юристом, награждение орденами и т. п.) отодвигались на задний план, а нужда, страдания, демократизм, некая оппозиционность существовавшему строю и даже антирелигиозность [74] максимально преувеличивались.
Республиканские власти (довольно быстро менявшиеся в условиях массовых политических репрессий второй половины 1930-х гг.) «дали добро» на подготовку к празднованию в 1939 г. 100-летия со дня рождения И. А. Куратова. Но без проблем не обошлось. Неожиданно против празднования резко выступил ведущий коми историк того времени В. М. Подоров (уже успевший в своих трудах заклеймить Г. С. Лыткина и К .Ф. Жакова как врагов трудового коми народа [75]), который считал, что И. А. Куратов не только не является основателем коми литературного языка и основоположником коми литературы, но и представляет собой чуждый для советского человека тип царского чиновника [76].
Однако возобладала не его точка зрения, а мнение П. Г. Доронина и других ученых и писателей, высоко оценивших наследие И. А. Куратова. В частности, П. Г. Доронин посвятил жизни и творчеству первого классика коми литературы серию статей в журнале «Ударник» [77-79] и обстоятельную брошюру на коми и русском языках, которую можно считать первой в коми литературоведении монографией [80; 81], а также предисловие к двухтомному собранию сочинений И. А. Куратова [82]. Конечно, следует отметить, что в соответствии с потребностями времени в публикациях П. Г. Доронина основное внимание уделялось не столько исследованию поэтики и художественной методологии И. А. Куратова, сколько социально-историческому и идеологическому анализу его жизни и творчества (что было необходимо для идейного обоснования места и роли И. А. Куратова в истории коми культуры). И. А. Куратов в его представлении – «первый певец горя, страданий и лучших чаяний народа», один из лучших представителей коми народа, светлый образ которого пытаются очернить «буржуазные националисты» и «великодержавные казенные историки» [80].
В. М. Подоров в 1940 г. обратился к наркому внутренних дел СССР Л. П. Берия и заявил, что в праздновании юбилея Куратова заинтересованы в первую очередь «буржуазные националисты», поскольку «И. А. Куратов работал судебным следователем», «являлся агентом царизма, его верным псом». «Рабочие и крестьяне в Коми <...> по простоте душевной думали, что празднуют столетний юбилей сына коми народа, в действительности же коми народ <...> праздновал 100-летие буржуазного поэта Коми – душителя народной свободы народов Средней Азии» [83]. П. Г. Доронин по просьбе органов НКВД провел рецензирование материалов В. М. Подорова, отозвался о них весьма критически (назвав автора «клеветником-самозастраховщиком») и дал положительный отзыв о творчестве И. А. Куратова. На этом дискуссии о ценности наследия И. А. Куратова закончились, и за выдающимся поэтом прочно закрепилось полностью заслуженное им звание первого классика коми литературы.
По аналогии с А. С. Пушкиным – основоположником русской литературы, И. А. Куратова с тех пор также стали именовать основоположником коми литературы, хотя в этом случае аналогия не вполне уместна. Если творения А. С. Пушкина были широко известны, популярны, изменили ход развития русской литературы, и в дальнейшем она действительно строилась на основе «пушкинского» языка и стиля, то наследие И. А. Куратова вошло в широкий литературный оборот с большим опозданием. Имя поэта и его произведения оставались практически неизвестными до середины 1920-х гг., а в сколь-либо широкий читательский обиход стихи И. А. Куратова вошли только в 1930-е гг., когда коми литература, формировавшаяся в 1920-е гг., уже существовала. Поэтому вряд ли можно безоговорочно утверждать, что она сложилась именно на основе произведений И. А. Куратова. Показательно, что в 1920-е гг. коми писатели, обращаясь к началам коми литературы, говорили не о творчестве И. А. Куратова, а о Г. С. Лыткине и К. Ф. Жакове (несмотря на то, что К. Ф. Жаков писал в основном на русском языке, а литературно-художественное наследие Г. С. Лыткина практически полностью было утрачено еще при его жизни). Однако это, разумеется, не умаляет величайшего общекультурного значения творческого наследия И. А. Куратова.
Отмечу, что позднее П. Г. Доронину еще раз пришлось участвовать в обсуждении антикуратовских взглядов В. М. Подорова. Последний в 1945 г., работая в Коми базе АН СССР [84], подготовил труд «Коми АССР в годы Великой Отечественной войны 1941-45 гг.». Во второй главе «Чествование в январе 1940 г. столетия со дня рождения коми поэта И. А. Куратова» В. М. Подоров рассуждал о «великодержавно-шовинистическом характере <…> исторических взглядов» Куратова, его «националистических и пан-финских» воззрениях и «извращении мировоззрения Куратова его почитателями», высказывался против причисления поэта к революционерам-демократам [85]. П. Г. Доронин, также работавший в Коми базе АН СССР, и его коллеги обсуждали работу В. М. Подорова, главу об И. А. Куратове, и подвергли ее резкой, но справедливой критике [86]. В дальнейшем П. Г. Доронин продолжал заниматься исследованием творчества И. А. Куратова и другой литературоведческой и литературно-критической работой [87-89 и др.].
П. Г. Доронин – фольклорист. П. Г. Доронин продолжал заниматься собиранием коми фольклора, несмотря на то, что в начале 1930-х гг. обстановка в стране этому не благоприятствовала. Борьба против «идеализации национальной старины» коснулась и фольклористики. В 1930 г. в журнале «Ордым» была опубликована пьеса А. И. Костромина «Льок зэв мойдны» («Очень плохо рассказывать сказки»), в которой проводилась мысль, что «старорежимные» сказки дурно влияют на подрастающее поколение [90; 91]. Ситуация изменилась к лучшему только в 1934 г., когда Максим Горький на Всесоюзном съезде советских писателей сказал о важности собирания, сохранения и публикации произведений народного творчества всех национальностей Советского Союза, о необходимости подготовки фундаментального издания «Фольклор народов СССР».
Это указание сразу начали воплощать в жизнь. Весной 1934 г. оргкомитет Союза советских писателей направил в Северный край (в состав которого входила и Коми автономная область) для участия в работах по реорганизации литературного движения и организации сбора и систематизации фольклора «бригаду писателей» – члена оргкомитета Союза советских писателей Г. В. Алексеева, А. Веселого и И. Н. Молчанова (уроженца Архангельской губернии, знавшего коми язык). Побывав в Архангельске, И. Н. Молчанов и Г. В. Алексеев отправились в Коми АО (А. Веселый – в Ненецкий округ).
В Сыктывкаре к «бригаде» присоединился П. Г. Доронин, который, собственно, и организовал непосредственную работу по сбору фольклорных материалов в Коми области. В сжатые сроки были собраны все ранее публиковавшиеся тексты и разнообразные записи коми фольклора, хранившиеся в Коми научно-исследовательском институте, Коми краеведческом музее, Коми издательстве, личном собрании П. Г. Доронина и др. (всего – более 60 п. л.) [20]. П. Г. Доронин и И. Н. Молчанов занимались переводами текстов на русский язык, Г. В. Алексеев – их литературной обработкой.
После отъезда Г. В. Алексеева и И. Н. Молчанова сбор сказок, легенд, песен под руководством П. Г. Доронина в различных селениях Коми автономии продолжался. П. Г. Доронин активнейшим образом участвовал в этой работе, записав, по оценке специалистов, немало уникальных произведений народного творчества [18]. Собранные материалы П. Г. Доронин систематизировал, некоторые готовил к изданию. Учитывая реалии того времени, он подчеркивал «классовую направленность» собиравшегося им сказочного фольклора. В 1935–1936 гг. он опубликовал в «Ударнике» несколько коми сказок [92], предварив часть публикаций своими исследовательскими предисловиями. Первая публикация носила характерное «классовое» название «Антипоповские сказки» [93], далее последовали «Солдатские сказки» [94], «Сказки о царских судьях» [95]. Помимо сказок, П. Г. Доронин собирал также тексты народных песен и свадебных причитаний.
Возможно, собранные материалы должны были напечатать в сборнике к 15-летнему юбилею Коми автономии (1936). Но в юбилейный сборник «В парме», изданный в Москве, вошла лишь небольшая часть собранных в 1934 г. текстов (в переводе И. Н. Молчанова и обработке Г. В. Алексеева) [96]. Возможно, дело в том, что пока шла подготовка издания, состав регионального руководства поменялся, и новые лидеры не сочли целесообразным выполнять обязательства своих «национал-шовинистских» предшественников. Тогда была предпринята попытка издать первый свод коми фольклора в Архангельске.
В декабре 1937 г. первый том книги «Фольклор народа коми» был сдан в печать [20]. В него вошли 89 сказок и преданий (в литературной обработке Г. В. Алексеева), многие из которых в разные годы были записаны и переведены П. Г. Дорониным. По мнению специалистов, участие в подготовке этого фундаментального издания стало наиболее крупной работой П. Г. Доронина по фольклористике [18]. В книге имеются комментарии Г. В. Алексеева и А. А. Попова (в которых немало записей типа «Записана П. Г. Дорониным, знавшим ее с детства, в г. Сыктывкаре в 1927 г.» [20, с. 299]), вступительная статья А. А. Попова «Проблемы истории народа коми в связи с его фольклором» и библиография («Литература о фольклоре, мифологии и истории народа коми»). В кратком введении Архангельское отделение Союза советских писателей информировало, что второй том, содержащий «свадебные плачи, пословицы, поговорки, загадки и фольклор послеоктябрьского периода», запланировано выпустить в 1938 г. [20, с. 3]. Однако это намерение не осуществилось, поскольку весной 1938 г. Г. В. Алексеева арестовали; на свободу он уже не вышел, и об издании книг с его участием не могло быть и речи.
В этих условиях П. Г. Доронин решил издать собранные под его руководством материалы в Сыктывкаре. Один сборник «Коми фольклор. Старинные сказки и песни» [97], включавший пять сказок и шесть песен, был выпущен как учебное пособие для школ. В издание «Фольклорный сборник. Старинные коми сказки и песни» [98] вошли в основном, сатирические сказки, «классово направленные» против «угнетателей народа» – попов, урядников, дворян, а также народные песни. Исследователи подчеркивают ценность этого сборника, отмечают значимость проведенного П. Г. Дорониным во вводной части анализа коми фольклора, его жанров, культурно-исторической и общественной значимости. Этими сборниками П. Г. Доронин зарекомендовал себя как талантливый фольклорист [18]. Свою работу над коми фольклором П. Г. Доронин продолжил в послевоенный период.
Еще одним научным направлением, к которому подступился П. Г. Доронин в предвоенные период, стала история Коми. Его внимание привлекли события, связанные с Гражданской войной и крестьянскими бунтами. Можно спорить о том, работа ли над «историко-революционным» романом «Парма сьӧлӧмын» потребовала углубленного изучения этих исторических сюжетов, или же, наоборот, познакомившись с этими событиями, он пришел к мысли о написании романа. Литературоведы считают первичной литературную работу. На наш взгляд, П. Г. Доронин всегда шел не от литературы к науке, а от науки к литературе. Так, его интерес к фольклористике, собиранию фольклора вылился в первые поэтические произведения, а интерес, с одной стороны, к этнографическому бытописанию крестьянского существования, а с другой – понятное для молодежи того времени стремление изучить и понять историческую логику стремительных, революционных изменений привычного образа жизни привели к желанию выразить эти этнографо-исторические сюжеты в художественной прозе – тем более, что в ту эпоху достигнуть желаемого результата в литературных произведениях было (или казалось) все же несколько легче, чем в научных трудах.
Специально заниматься разработкой исторических тем (с подготовкой более-менее серьезных журнальных публикаций – газетные появлялись и раньше) П. Г. Доронин смог только после того, как завершил титаническую работу над фольклорными сборниками. В 1938–1940 гг. в журнале «Ударник» были опубликованы три статьи исследователя: о выступлениях сотчемских крестьян против властей в XIX в. [99] и об Октябрьской революции и Гражданской войне в Коми крае: довольно публицистичная и апологетическая публикация «Отважная героиня» о погибшей в годы Гражданской войны коми красной разведчице Домне Каликовой [100] и «Гражданская война в Коми крае» [101]. Последнюю публикацию следует отметить особо – при всей ее неизбежной для тех лет идеологизированности это была первая обстоятельная работа, специально посвященная событиям Гражданской войны и написанная на основе вполне приличной источниковой базы, включавшей как документы, так и воспоминания участников событий (естественно, представлявших только одну из противоборствовавших сторон).
В начале 1940-х гг. у П. Г. Доронина появилась возможность плотнее сосредоточиться на научной работе. В конце 1940 г. он ушел из Коми издательства и в январе 1941 г. приступил к работе в Коми республиканском краеведческом музее, являлся научным сотрудником, заведовал историческим отделом [8, л. 3об.]. В музее П. Г. Доронин занялся сбором документов по истории Коми края: изучал летописи, писцовые и переписные книги, ревизии и т. д., делал из них выписки, снимал копии. Начавшаяся Великая Отечественная война прервала эту работу. Вернуться к научной деятельности П. Г. Доронину удалось только через пять лет [102; 103].
Подводя итоги вышесказанному, отметим, что П. Г. Доронин проявил себя весьма разносторонним, талантливым и даже удачливым человеком. Удачливым – во-первых, потому, что он открыл «Вычегодско-Вымскую летопись» и стал «Колумбом коми летописания», а во-вторых, потому, что смог избежать жерновов политических репрессий, в которые попали многие его коллеги – писатели и исследователи, хотя в ряде своих исследований и литературных произведений поднимал достаточно серьезные, общественно значимые проблемы, способные вызвать противоречивую реакцию. Разносторонность П. Г. Доронина проявилась в его занятиях наукой (фольклористикой, литературоведением, историей) и художественной литературой, а талант – в том, что во всех этих сферах в 1930-х гг. он достиг несомненного успеха.
Середина 1930-х гг. стала для П. Г. Доронина временем выбора – на чем сосредоточить главное внимание. Добившись успеха как писатель, автор первого в коми литературе романа, он оставляет литературу и полностью сосредотачивается на науке – вначале на филологии (фольклористике, к которой затем прибавилось литературоведение). А в конце рассматриваемого периода начинает постепенно выдвигаться на первый план история, окончательно утвердившаяся в качестве приоритета ученого в послевоенный период.
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
1. Vaneeva I. M. Doronin Pavel Grigoryevich / I. M. Vaneeva // Respublika Komi. Enciklopediya [Komi Republic. Encyclopedia]. – Syktyvkar: Komi Book Publishing House, 1997. – Vol. 1. – P. 414.
2. Doronin Pavel Grigoryevich // Literaturnaya letopis’ voiny: pisateli-frontoviki Syktyvdinskogo raiona [Literary chronicle of the war: front-line writers of the Syktyvdin region] / Comp. I. G. Zhukova, L. N. Muravyova. – Vylgort: Syktyvdin centralized library system, 2015. – P. 5–6.
3. Zherebtsov, I. L. Komi issledovateli-gumanitarii pervoi poloviny XX veka [Komi humanities researchers of the first half of the XX century] / I. L. Zherebtsov. – Beau Bassin: Lambert Academic Publishing, 2019. – 94 p.
4. Taskaev, M. Znameniktie uchenie i pisateli Syktyvdinskoi zemli (pervaya polovina XX veka) [Famous scientists and writers of the Syktyvdin land (first half of the XX century) / M. Taskaev // Art. – 2015. – No. 4. – P. 126–137.
5. Uchenie Instituta yazyka, literatury i istorii Komi nauchnogo centre UrO RAN [Scientists of the Institute of Language, Literature and History of the Komi Science Centre, Ural Branch, RAS] / Comp. I. L. Zherebtsov. – Syktyvkar: Komi Science Centre, Ural Branch, RAS, 2000. – 215 p.
6. Pavel Doronin // Pisateli Komi ASSR [Writers of the Komi ASSR] / Comp. G. I. Torlopov. – Syktyvkar: Komi Book. Publishing House, 1961. – P. 27–28.
7. Vladimirov, E. Pavel Doronin. Nasledie dlya potomkov [Heritage for descendants] / E. Vladimirov // Region. – 2024. – No. 1.
8. Nauchny arhiv FITs Komi NTs UrO RAN [Scientific archive of the Federal Research Centre Komi Science Centre, Ural Branch, RAS]. F. 1. Op. 19. D. 537.
9. Udzh [Labor], 1921, January 29.
10. Syktyvkar v proshlom i nastoyaschem (istoricheskie ocherki) [Syktyvkar in the past and present (historical essays)] / Comp. and Eds. I. L. Zherebtsov, O. I. Azarov. – Syktyvkar, 2020. – 664 p.
11. Zherebtsov, I. L. Kavkazoved A. N. Gren – issledovatel’ Komi kraya [Caucasian expert A. N. Gren - researcher of the Komi region] / I. L. Zherebtsov, A. A. Popov // Third International Inalipov Readings. (Sukhum, October 4–6, 2016). – Sukhum: Abkhazian Institute of Humanitarian Studies, 2017. – P. 40–52.
12. Tsypanov, E. A. Rol’ A. N. Grena v razvitii lingvistiki i ne tol’ko [The role of A.N. Gren in the development of linguistics and not only that] / E. A. Tsypanov, I. L. Zherebtsov, V. A. Semenov // Linguistica Uralica. LVII. 2021. – No. 2. – P. 149–153.
13. Zherebtsov, I. L. Aleksei Semenovich Sidorov / I. L. Zherebtsov, E. A. Tsypanov. – Syktyvkar: Komi Science Centre, Ural Branch, RAS, 1995. – 52 p.
14. Nekrasova, G. A. V. A. Molodtsov: dolgii put’ k priznaniyu [V. A. Molodtsov: a long path to recognition] / G. A. Nekrasova, I. L. Zherebtsov // Permistika-16: Dialekty i istoriya permskih yazykov vo vzaimodeistvii s drugimi yazykami [Permistics-16: Dialects and history of the Permian languages in interaction with other languages]. – Syktyvkar: Pitirim Sorokin Syktyvkar State Univ. Publ., 2017. – P. 8–16.
15. Zherebtsov, I. L. …Yavilos’ stremlenie izuchat’ svoi krai i svoi narod [“...There was a desire to study our land and our people”] (A. A. Cheusov and V. P. Nalimov) / I. L. Zherebtsov // Problems of history and culture of northern countries and territories. – 2010. –No. 3. – P. 85–96
16. Yugyd tui, 1923. - September 28.
17. Doronin, P. G. Perezhitki stariny v byte krestyan Prokopyevskoi volosti Ustvymskogo uezda [Remnants of antiquity in the life of peasants of the Prokopyevskaya volost of the Ustvym Uyezd] / P. G. Doronin // Komi mu. – 1924. – No. 1–2. – P. 91–93.
18. Kudryashova, V. M. Pavel Grigorievich Doronin / V. M. Kudryashova // Doronin P.G. Moyd nebӧg [Book of fairy tales. Fairy tales collected by Pavel Doronin]. – Syktyvkar: Komi Giz, 2004. – P. 12–20.
19. Zherebtsov, I. L. Issledovatel’ A. A. Tsember: ot Ust-Sysolska do Pyatigorska (osnovnie vehi zhiznennogo puti [Researcher A.A. Tsember: from Ust-Sysolsk to Pyatigorsk (main milestones of life path)] / I. L. Zherebtsov, M. V. Taskaev // Peoples of the Caucasus in the XVIII–XX centuries: history, politics, culture. – Rostov-on-Don: Publishing House of the Southern Science Centre, RAS, 2022. – P. 51–57.
20. Folklor naroda komi [Folklore of the Komi people] / I. N. Novikov (ed.). – Arkhangelsk: Ogiz-Arhoblgiz, 1938. – Vol. 1: Legends and fairy tales.
21. Buynyr. Voypukӧm [Gatherings] // Ordym [Footpath]. – 1927. – No. 7. – P. 50–52.
22. Doronin, P. G. Kor [Deer] / P. G. Doronin // Ordym. – 1928. – No. 7. P.
23. Dal’, V. I. Tolkovii slovar’ zhivogo velikorusskogo yazyka [Explanatory dictionary of the living Great Russian language] / V. I. Dal’. – Moscow: State Publishing House of foreign and national dictionaries, 1955. – Vol. 1. – P. 137–138.
24. Enciklopedicheskii slovar’ Brockhaus i Efron [Encyclopedic Dictionary Brockhaus and Efron. Biographies] / Eds. V. M. Karev, M. N. Khitrov. – Moscow: Great Russian Encyclopedia, 1992. – Vol. 2. – 831 p.
25. Doronin, P. G. Desertiryas pӧvsyn [Among the deserters] / P. G. Doronin // Ordym [Footpath]. – 1930. – No. 3–4. – P. 3–6.
26. Dokumenty po istorii komi [Documents on the history of Komi] // Historical and philological collection. – Syktyvkar: Komi Book Publishing House, 1958. – P. 241–271.
27. Vychegodsko-Vymskaya (Misailo-Evtikhievskaya) letopis’ [Vychegda-Vym (Misailo-Evtikhiev) chronicle] // Rodniki permy-89 [Springs of Parma-89]. – Syktyvkar: Komi Book Publishing House, 1989. – P. 23–34.
28. Doronin, P. Socialisticheskii vyl’ voyvyv. Literatura da as kyv velӧdan niga [New socialist North. Textbook on literature and language] / P. Doronin, I. Izyurov, A. Kushmanova. – Syktyvkar: Komi giz, 1931. – 83 p.
29. Doronin, P. Vazh olim. Literatura chrestomatiya [Previous life. Literary reader] / P. Doronin. – Syktyvkar: Komi giz, 1931. – 91 p.
30. Doronin, P. Grazhdanskoi voina. Literatura chrestomatiya [Civil war. Literary reader] / P. Doronin, M. Titova. – Syktyvkar: Komi giz, 1931. – 110 p.
31. Doronin, P. Yozkost olannog [Everyday life] / P. Doronin. – Syktyvkar: Komi giz, 1932. – 274 p.
32. Doronin, P. Komi kyv: grammatika da pravopisanike nach. Shkolaly [The Komi language: Grammar and Spelling for Primary School] / P. Doronin. –. Syktyvkar: Komi giz, 1933. – 46 p.
33. Doronin, P. G. Komi kyv: grammatika da pravopisanike nach. shkolaly: pervoi vo velӧdchysyasly [The Komi language: Grammar and Spelling for Primary School: for first graders] / P. G. Doronin, I. I. Tarabukin. – Syktyvkar: Komi giz, 1933. – 23 p.
34. Doronin, P. Gord armiya [Red Army] / P. Doronin, M. Titova. – Syktyvkar: Komi giz, 1932. – 64 p.
35. Doronin, P. Literatura chrestomatiya [Literary reader] / P. Doronin. – Syktyvkar: Komi giz, 1933. – 215 p.
36. Doronin, P. – Syktyvkar: Komigiz, 1936. – 179 p.
37. Popova, N. S. Arifmetika: nachalnoi shkolaly [Elementary school arithmetic] / N. S. Popova. – Syktyvkar: Komi giz, 1933. – 74 p.
38. Zherebtsov, I. L. Ocherki istorii stanovleniya gumanitarnoi nauki v Komi [Essays on the history of the development of humanities in Komi] / I. L. Zherebtsov, E. N. Rozhkin. – Syktyvkar: Inst. of Language, Literature and History, Komi Science Centre, Ural Branch, RAS, 2006. – 136 p.
39. Zherebtsov, I. L. Klinkom marksistsko-leninskogo analiza [By the blade of Marxist-Leninist analysis] / I. L. Zherebtsov // Pokayanie. Martirolog [Repentance. Martyrology]. – Syktyvkar: Komi Book Publishing House, 1998. – Vol. I. – P. 423–464.
40. Doronin, P. G. Votchina yuklӧm [Division of fiefdom] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1931. – No. 19-20. – P. 22– 24.
41. Doronin, P. G. Rӧzӧrennyӧ [Devastation] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1931. – No. 21–22. – P. 11–14.
42. Istoriya komi literatury [History of Komi literature]. – Syktyvkar: Komi Book Publishing House, 1980. – Vol. 2. – 327 p.
43. Demin, V. N. Pavel Grigoryevich Doronin / V. N. Demin // Writers of Komi. – Syktyvkar: National Library of the Komi Republic, 1996. – Vol. 1. – P. 138–143.
44. Doronin, P. G. Vetla, shvuchka vӧr-vati... [I walk through loud nature] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1931. – No. 17-18. – P. 11.
45. Doronin, P. G. Vylmӧ [Updating]/ P. G. Doronin // Udarnik. – 1931. – No. 10. – P. 9.
46. Doronin, P. G. Kolhoz mu dorti... [At the collective farm field] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1931. – No. 17-18. – P. 12.
47. Doronin, P. G. Olӧm [Life] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1931. – No. 11-12. – P. 6.
48. Doronin, P. G. Silos [Silage] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1931. – No. 14. – P. 13–15.
49. Doronin, P. G. Kyk patron [Two cartridges] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1932. – No. 1. – P. 11–14.
50. Limerova, V. Pavel Grigoryevich Doronin / V. Limerova // Writers of Komi. – Syktyvkar: Inst. of Language, Literature and History, Federal Research Centre Komi Science Centre, Ural Branch, RAS, 2017. – Vol. 1. – P. 260–262.
51. Doronin, P. Parma sӧlӧmyn. Votchina yuklӧm. Rӧzӧrenniӧ. Kyk patron [The heart of Parma. Division of fiefdom. Devastation. Two cartridges] / P. Doronin. – Syktyvkar: Komi Book Publishing House, 1968. – 212 p.
52. Doronin, P. Olannog [Biography] / P. Doronin // Udarnik. – 1932. – No. 3–4. – P. 11.
53. Doronin, P. Kyldchysyaslӧn sylankyv [Song of the Rafters]/ P. Doronin // Udarnik. – 1933. – No. 5–6. – P. 36–37.
54. Doronin, P. Lotsman [Pilot] // Udarnik. – 1933. – No. 5–6. – P. 36–37.
55. Doronin, P. Ezhva vylyn tulysyn [Spring on the Vychegda] / P. Doronin // Vyl voyvyv [New North]. – Syktyvkar, 1933. – No. 2. – P. 49–53.
56. Limerova, V. A. Istoriko-revolucionnii roman v komi literature 1930-1950-h gg. Kak rezultat kompromissa [Historical-revolutionary novel in Komi literature of the 1930-1950s as a result of a compromise] / V. A. Limerova, M. A. Litovskaya // Ural Historical Bull. – 2014. – No. 3. – P. 23–32.
57. Limerova, V. A. Svoeobrazie istoriko-revolucionnogo romana v komi literature 1930-1950-h godov [The originality of the historical-revolutionary novel in Komi literature of the 1930-1950s] / V. A. Limerova, M. A. Litovskaya // Yearbook of Finno-Ugric studies. – Izhevsk: Udmurt Univ. Publ., 2016. – Vol. 10. – Issue 4. – P. 42–49.
58. Doronin, P. Parma sӧlӧmyn [In the heart of Parma] / P. Doronin // Udarnik. – 1936. – No. 3. P. 21–41; No. 4. – P. 29–48; No. 5. – P. 5–26; No. 7. – P. 4–25; No. 8. – P. 20–40; No. 9. – P. 32–49; No. 10. – P. 20–44; No. 11–12. – P. 56–72.
59. Ostapova, E. V. Hudozhestvennii etnografizm pervyh komi romanov: opyty perevoda [Artistic ethnography of the first Komi novels: translation experiences] / E. V. Ostapova // Scientific notes of Petrozavodsk State Univ. – 2018. – No. 6. – P. 36–40.
60. Nekrasov, N. A. Indy te setshӧm mesta vai menym [Reflections at the front entrance] / N. A. Nekrasov // Udarnik. – 1938. – No. 1. – P. 59.
61. Nekrasov, N. A. Katerina / N. A. Nekrasov // Udarnik. – 1938. – No. 1. – P. 61.
62. Nekrasov, N. A. Kart tui [Railway] / N. A. Nekrasov // Udarnik. – 1938. – No. 1. – P. 62–63.
63. Defoe, D. Robinzon Kruzolön olöm da strannöi priklyuchenieyas [The Life and Strange Adventures of Robinson Crusoe] / D. Defoe / – Syktyvkar: Komi giz, 1939. – 215 p.
64. Swift, D. Gulliver velikanyas ordyn [Gulliver among the giants] / D. Swift. – Syktyvkar: Komi giz, 1939. – 49 p.
65. Andersen, G. H. Mistöm utkapi [The Ugly Duckling] / G. H. Andersen. – Syktyvkar: Komi giz, 1939. – 28 p.
66. Doronin, P. M. N. Lebedev tvorchestvo yilys [About M. N. Lebedev’s creative work] / P. Doronin, I. Tarabukin // Udarnik. – 1934. – No. 11–12. – P. 29–34.
67. Doronin, P. Literatura kyv da perevodyas yylys [About literary language and translations] / P. Doronin // Udarnik. – 1935. – No. 1. – P. 32–37.
68. Doronin, P. G. Trotskistskoi posledyshӧs vӧtlӧma komi literaturayys’ [The followers of Trotsky were expelled from Komi literature] / P. G. Doronin, G. A. Fedorov // Udarnik. – 1936. – No. 11–12. – P. 100-101.
69. Oboturov, I. I. Za socialisticheskuyu kulturu [For socialist culture] / I. I. Oboturov // Lenin Tuyod. – 1930. – No. 9.
70. Perelmuter, V. G. “Nam celii mir chuzhbina…” [“The whole world is foreign to us...”] / V. G. Perelmuter // Pushkin in exile. 1937. – Moscow: Progress-Tradition, 1999. – P. 7–42.
71. Pushkin, A.S. Pop da sylӧn kazak. Balda yilys moydkyv [The Tale of the Priest and his Worker Balda] / A. S. Pushkin. – Syktyvkar: Komi giz, 1937. – 16 p.
72. Pushkin, A. S. Sar Saltan yilys moydkyv [The Tale of Tsar Saltan] / A. S. Pushkin. – Syktyvkar: Komi giz, 1937. –32 p.
73. Platt, D. B. Zdravstvui, Pushkin! Stalinskaya kulturnaya politika i russkii nacionalnii poet [Hello, Pushkin! Stalin’s cultural policy and the Russian national poet] / D. B. Platt. – St. Petersburg: Publishing house of the European University in St. Petersburg, 2017. – 352 p.
74. Doronin, P. G. Antireligioznie vzglyady I. A. Kuratova [Antireligious views of I. A. Kuratov] / P. G. Doronin // For the new North. – 1939. - October 2.
75. Podorov, V.M. Ocherki po istprii komi (zyryan i permyakov) [Essays on the history of the Komi (Zyryans and Permians)] / V. M. Podorov. – Syktyvkar, 1933. Vol. 1, 2.
76. Vaneev, A. E. V poiskah istiny [In search of truth] / A. E. Vaneev. – Syktyvkar, 1989.
77. Doronin, P. G. Internacionalnoi motivyas I. A. Kuratov tvorchestvoyn [International motives in I. A. Kuratov’s creativity] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1939. – No. 7–8. – P. 9–8.
78. Doronin, P. G. I. A. Kuratovlӧn udzh da tvorchestvo [Creativity of I.A. Kuratov] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1939. – No. 9. – P. 10–35.
79. Doronin, P. G. Komi poet A.I. Gugov yilys [About komi poet A. I. Gugov] / P. G. Doronin // Udarnik. – 1939. – No. 10. – P. 39–43.
80. Doronin, P. G. Tvorchestvo I. A. Kuratova [Creativity of I.A. Kuratov] / P. G. Doronin. –Syktyvkar: Komi Giz, 1939. – 80 p.
81. Doronin, P. G. I.A.Kuratovlen creativity [Creativity of I.A. Kuratov] / P. G. Doronin. – Syktyvkar: Komi giz, 1939. – 90 p.
82. Kuratov, I. A. Hudozhestvennoi proizvedenieyas [Works of art] / I. A. Kuratov / Eds. P. Doronin, D. Konyukhov. – Syktyvkar: Komi State Publishing House, 1939. – 323 p.
83. Poleshchikov, V. M. Za semyu p;echatyami. Iz arhivov KGB [Behind seven seals. From the State Security Committee archives] / V. M. Poleshchikov. – Syktyvkar, 2005. – 270 p.
84. Zherebtsov, I. L. Materialy archiva Komi NTs UrO RAN o komi istorike V. M. Podorove [Materials from the archive of the Komi Science Centre, Ural Branch, RAS, about the Komi historian V. M. Podorov] / I. L. Zherebtsov // Society and archives: problems and ways of cooperation. – Syktyvkar: Komi Sci.Centre, Ural Branch, RAS Publ., 1997. – P. 3–5
85. Podorov, V. M. Komi ASSR v gody Velikoi Itechestvennoi voiny 1941-45 gg. [Komi ASSR during the Great Patriotic War of 1941-1945] / V. M. Podsorov // Scientific archive of the Federal Research Centre Komi Science Centre, Ural Branch, RAS. F.1. Op.12. D.13.
86. Zherebtsov, I. L. Pervii trud po istprii Komi ASSR perioda Velikoi Otechestvennoi voiny i ego avtor [The first work on the history of the Komi ASSR during the Great Patriotic War and its author] / I. L. Zherebtsov // Soviet rear during the Great Patriotic War (based on materials of the Komi ASSR). – Syktyvkar: Inst. of Language, Literature and History, Komi Sci. Centre, Ural Branch, RAS, 2010. – P. 110–122.
87. Doronin, P. G. Pushkin da komi literatura: yubil. gizhod [Pushkin and Komi literature: anniversary issue] / P. G. Doronin // Voivyv kodzuv. – 1949. – No. 6. – P. 60–63.
88. Doronin, P. G. I.Kuratovlӧn “Bӧryӧm gizhdyas” roch kyv vylyn [Selected articles by I. Kuratov in Russian] / P. G. Doronin // Voivyv kodzuv. – 1959. – No. 4. – P. 62-6.
89. Doronin, P. G. Kydzi sӧvmis I. Kuratovlӧn mirovozzrenie [How I. Kuratov’s worldview developed] / P. G. Doronin // Voivyv Kodzuv. – 1962. – No. 5. - P. 55–59.
90. Kostromin, A. Ljok zev moydny [It’s hard to tell stories] / A. Kostromin // Ordym [Footpath]. – 1930. – No. 13–14. – P. 39-40.
91. Oni lyubili krai rodnoi [They loved their native land]. – Syktyvkar: Komi Book Publishing House, 1993.
92. Udarnik. 1935. No. 1. P. 38-47; No. 3. P. 27–35; No. 4. P. 45-48; No. 10–11. P. 69–74; 1936. No. 11–12. P. 88–99.
93. Doronin, P. Antipopovsky moydkyvyas [Fairy tales against priests] / P. Doronin // Udarnik. – 1935. – No. 1. – P. 38.
94. Doronin, P. Soldatskoi moydkyvyas [Soldier’s Tales] / P. Doronin // Udarnik. – 1935. – No. 3. – P. 26.
95. Doronin, P. Tsarskoi sudyas yilys moidyas [Tales of royal courts] / P. Doronin // Udarnik. – 1935. – No. 4. – P. 44-45.
96. V parme.Sbornik proizvedenii komi literatury [In Parma. Collection of works of Komi literature] / Comp. A.A.Popov. – Moscow: State Publishing House of fiction, 1936. – 92 p.
97. Komi folklor: vazh moydkyvyas da sylankyvyas [Old tales and songs] / P. G. Doronin (comp.). – Syktyvkar: Komi giz, 1938. – 48 p.
98. Folklornoi sbornik: vazh komi moydkyvyas da sylankyvyas [Folklore collection: Old tales and songs] / P. G. Doronin (comp.). – Syktyvkar: Komi giz, 1938. – 167 p.
99. Doronin, P. Sotchemskoi obschestvosa krestyanalon vistuplenie 1844-1845-ӧd voyasyn [Actions of the peasants of the Sotchem Society in 1844-1845] / P. Doronin // Udarnik. – 1940. – No. 6. – P. 17–26.
100. Doronin, P. Povtӧm heroinya: Kalikova Domna yilys [Fearless heroine: about Domna Kalikova]/ P. Doronin // Udarnik. – 1938. – No. 10–11. – P. 40-43.
101. Doronin, P. Grazhdanskoi voina komi kraiyn [Civil war in the Komi region] / P. Doronin // Udarnik. – 1940. – No. 3. – P. 3–22; – No. 4. – P. 21–34; – No. 5. – P. 3–20.
102. Zherebtsov, I. L. Pisatel’ i uchenii P. G. Doronin – uchastnik Velikoi Otechestvennoi voiny [Writer and scientist P.G. Doronin - participant in the Great Patriotic War] // 50 years of Victory of the Soviet people in the Great Patriotic War of 1941-1945. (Komi Republic during the Patriotic War). Materials of sci. conf. – Syktyvkar, 1995. – P. 102–107.
103. Zherebtsov, I. Komi uchenie-gumanitarii – uchastniki Velikoi Otechestvennoi voiny [Komi humanities scientists – participants in the Great Patriotic War] / I. Zherebtsov, M. Taskaev // Art. - 2015. – No. 2. – P. 119–128.
