Россия
В 1930/31 г. в Коми автономной области были организованы спецпоселки (в 1933 г. переименованы в трудпоселки) для спецпереселенцев-«бывших кулаков» (в 1933 г. переименованы в трудпереселенцев), высланных в принудительном порядке с мест постоянного проживания из районов сплошной коллективизации. Трудоспособные спецпереселенцы и члены их семей были переданы тресту «Комилес» для работы на лесозаготовках. В лесозаготовительных районах области организовано более 40 спецпоселков в труднодоступных местах, изолированных от местных населенных пунктов. Проблемы, связанные с отсутствием дорог, удаленность от районных центров, недостаточное снабжение, организация поселков в болотистых местностях привели к ликвидации отдельных спец(труд)поселков и сокращению их общего числа к концу 1930-х гг. Несмотря на низкий уровень строительства жилых помещений, спец(труд)переселенцы также строили здания для социально-культурных учреждений, школ, больниц, клубов и других, что позволило создать внутреннюю инфраструктуру поселков.
спецпереселенцы, трудпереселенцы, спецпоселки, труд- поселки, раскулачивание, лесозаготовки, населенные пункты
В 1930-е гг. в Коми автономной области (далее – Коми АССР) возникла сеть спецпоселений – поселки для проживания спецпереселенцев. К спецпоселениям относили спецпоселки (далее – сп), организованные в 1930/31 г. В 1933 г. происходит переименование спецпоселков в трудпоселки, размещенных в них спецпереселенцев-«бывших кулаков» стали именовать трудпереселенцами. Спецпереселенцев, размещенных в спец(труд)поселках, в рамках репрессивных мер в массовом порядке высылали с мест постоянного проживания по решению административных органов (не судебных) без предъявления обвинения в отдаленные районы страны. Спецпереселенцев высылали семьями, их лишали избирательного права и права свободного передвижения. В регионах, куда спецпереселенцы были высланы, в том числе в Коми АССР, их относили к постоянному населению и учитывали наряду с местным населением при переписных мероприятиях.
Из современных работ общероссийского уровня по изучению системы расселения в ХХ в. необходимо отметить исследование Л. Н. Мазур и Л. И. Бродской на материалах Среднего Урала в XX в., в котором представлен комплексный анализ системы сельского расселения в условиях становления индустриального общества и урбанизации. Помимо сельских поселений авторы исследуют горно-заводские и лесопромышленные поселения (лесозаготовительные спецпоселки) [1]. Большое внимание спецпоселкам как промышленным населенным пунктам уделяет И. В. Зыкин в монографии, посвященной работникам лесопромышленного комплекса в 1930-е гг. [2].
Источниками для изучения расселения спецпереселенцев в Коми АССР служат материалы треста «Комилес», Комиоблисполкома, Коми областного комитета ВКП(б), Госземтреста, хранящиеся в Национальном архиве Республики Коми (далее – НА РК).
Первыми массовыми административными принудительными переселениями с ограничением прав граждан стали спецпереселения в ходе раскулачивания во время коллективизации. В 1930/31 г. было выселено из районов сплошной коллективизации с отправкой в отдаленные и малонаселенные районы страны 381 026 семей «бывших кулаков», общей численностью 1 803 392 чел. Большинство раскулаченных выселяли с мест постоянного проживания на спецпоселения и определяли как спецпереселенцев (выселенных в административном порядке), меньшую часть составляли ссыльные (отправленные в ссылку на сроки) и административноссыльные (отправленные в ссылку навечно) [3]. Спецпереселенцев из районов Поволжья, Центральной Черноземной области, Украины, Северного Кавказа и Средней Азии высылали на Север, Урал, в Сибирь, Казахстан. Расселение проводили на Дальнем Востоке, в Ленинградской области, Нижегородском и Северокавказском краях, в Средней Азии. Основную часть переселяемых направляли в малонаселенные регионы. Всего в 1930–1932 гг. в СССР существовало 22 спецпоселенческих региона [4].
В документах высших органов власти в начале 1930 г. указывалось: «В связи с массовой коллективизацией и социалистической переделкой мелких и мельчайших крестьянских хозяйств и решительной политикой ликвидации кулачества, как класса, в высших органах разрабатывается проект расселения кулацкого элемента деревни преимущественно в северных частях Союза с возможностью для этого элемента заниматься полезным трудом. Переселение намечается в принудительном порядке» [5]. Целью массового принудительного переселения в северные регионы была заготовка леса: «В мероприятиях по выполнению решения ЦК ВКП(б) о 65 млн. кбм. древесины одной из важнейших должно составить вовлечение новых крупнейших лесных массивов края. Больше 50 % лесных запасов Северного края находится на территории Коми области. Коми область самая малозаселенная по сравнению со всеми округами» [6].
Государственная политика спецпереселения подразумевала закрепление спецпереселенцев с семьями на территориях, куда они были высланы, и создание спецпоселений в виде структур, способных обеспечить жизнедеятельность и высокую производительность труда спецпереселенцев. Главное, ради чего спецпереселенцев заселяли в Коми регион – это развитие лесозаготовительной промышленности и в итоге индустриальное освоение малозаселенного района. Спецпереселения были спланированными операциями. Местные власти были обязаны подготовить к заселению спецпереселенцев жилые площади и запасы продовольствия. Но подготовительные работы, как правило, оставались на бумаге. Вследствие этого, условия жизни на спецпоселениях складывались крайне неблагоприятные. Одна из причин – огромные масштабы переселений в крайне сжатые сроки.
К началу мая 1930 г. в Северный край было выселено 46 562 семьи в количестве 230 065 чел. [7, с. 233, 234]. Постановлением коллегии Наркомзема РСФСР «О местах поселения кулацких хозяйств, выселяемых из районов сплошной коллективизации» от 1 апреля 1930 г. определялось, что для расселения кулаков необходимо создавать поселки в количестве от 20 до 100 семей. Одним из требований было расположение поселков по возможности дальше от железнодорожных, водных и шоссейных путей. Места для поселения определяла комиссия в составе представителей земорганов, ОГПУ, административных управлений Облисполкомов. На местах вводили особый режим проживания. Управление поселками возлагалось на комендатуры НКВД [8]. В производственном отношении спецпереселенцы подчинялись начальникам лесопунктов. Представителями от райисполкомов в начале 1930-х гг. в спецпоселках были завхозы. Несмотря на тщательную регламентацию вопроса заселения спецпереселенцев, на практике вся работа по их устройству проводилась стихийно. В первую очередь это показала доставка спецпереселенцев к местам проживания.
В Коми автономную область спецпереселение
в 1930-е гг. происходило в два этапа, в 1930 и 1931 гг., всего за два года численность спецпереселенцев достигла около 41 тыс. чел. Раскулаченных с железнодорожных станций доставляли в Сыктывкар на подводах или баржах, из Сыктывкара развозили на баржах по рекам, пешим этапом и на телегах по суше до райцентров. Затем их временно размещали в селах и деревнях, близлежащих к будущим местам заселения, либо сразу направляли на место будущих спецпоселков – в лес. В лучшем случае на месте которых имелись ветхие бараки сезонников-лесозаготовителей, но, как правило, «новую жизнь» приходилось начинать с нуля. Первое время спецпереселенцы жили в палатках, шалашах и землянках и лишь потом их перемещали в построенные ими же бараки.
К месту сп. Ичет-ди около 1500 чел. спецпереселенцев из Воронежской области везли до Котласа в вагонах для скота, по пять-шесть семей в вагоне, потом погрузили на баржу и по р. Вычегде довезли до с. Помоздино. Оттуда до Троицко-Печорска 1.5 км шли пешком по лесной дороге. На подводах везли вещи и маленьких детей. В Троицко-Печорск прибыли поздней осенью и пароходы по Печоре уже не ходили, для доставки людей использовали лодки местных жителей, плыли вниз по Печоре до пос. Ичет-ди. Высланные жили первые два года в землянках на берегу руч. Мича-шор, на котором впоследствии была построена мельница [9]. В сп. Новый Бор, определенный под заселение в Усть-Цилемском районе, спецпереселенцы, выселенные из Архангельской области летом 1931 г., добирались морским путем, по Белому морю из г. Архангельска до Нарьян-Мара пароходом, затем от Нарьян-Мара на баржах по р. Печоре до Нового Бора [10].
Тяжелая дорога для семей с детьми и престарелыми занимала долгое время, в большинстве случаев около месяца и более. Смертность спецпереселенцев в пути была высокой, но не фиксировалась, статистические данные на сегодняшний день по потерям в период доставки отсутствуют. По мнению исследователя В. Н. Земскова, убыль при транспортировке составила около 200 тыс. чел. из общего числа (1.8 млн чел.) [11].
В 1930 г. в Коми область было вселено около 17 тыс. чел. и организовано 23 спецпоселка, которые 4 мая 1931 г. официально были переданы Коми Областным земельным управлением тресту «Комилес» вместе «со всем находящимся в них живым и мертвым инвентарем» и постройками. Как видно из данных табл. 1, из 23 поселков в производственном плане было определено шесть как сельскохозяйственных и 17 как лесопромышленных.
При строительстве спецпоселков должен был соблюден комплекс условий. В частности, в инструкции Беломорско-Балтийского комбината ОГПУ по выбору мест для переселенческих поселков комбината указывалось, что при выборе места для поселка необходимо учитывать не только наличие сельскохозяйственных угодий, но и близость водоснабжения и путей сообщения. Однако главное требование заключалось в наличии запасов древесины в «ближайших районах, обеспечивающих работу переселенцев на ближайшие 8–10 лет», размер поселка устанавливали в среднем в 250 семей [13]. Аналогичные требования учитывали при организации поселков и в Коми автономной области.
Строительство спецпоселков шло трудно и медленно. К осени 1930 г. в Северном крае, в состав которого входила Коми область, было построено только 66 постоянных жилищ из 4071 запланированных, а требовалось около 6 тыс. План строительства для спецпереселенцев в крае был выполнен на 1.4 %, потребность в жилье удовлетворена на 1 % [14]. Одна из причин медленных темпов строительства состояла в нехватке рабочих рук, обуви и спецодежды. Трест «Комилес» издавал приказы, по которым директора ЛПХ-ов должны были переключать спецпереселенцев с лесозаготовок на строительство спецпоселков для того, чтобы срочно до зимы закончить строительство жилья. Предполагавшаяся застройка спецпоселков типовыми домами была переориентирована на строительство по барачной системе [15]. К ноябрю по Коми области было построено 268 жилых домов (бараков) из 700 требуемых [16].
Для развития лесозаготовительной промышленности имеющиеся трудоспособные спецпереселенцы не покрывали потребности в рабочей силе, поэтому в 1931 г. были дополнительно переселены в Коми область более 4 тыс. семей спецпереселенцев-«бывших кулаков». В сентябре 1931 г. в тресте «Комилес» числилось с членами семей 38 420 чел. [17].
В 1931 г. было проведено обследование мест к заселению. В апреле 1931 г. заключен договор между Коми областным филиалом Государственного треста по организации территорий и подготовке земельных фондов (далее – Госземтрест) и лесопромышленным трестом «Комилес» о проведении детального обследования мест, предназначенных к заселению спецпереселенцами, по которому Госземтрес должен был представить акты обследования местностей [18]. В результате проведенной работы Госземтрест должен был сдать «Комилесу» следующие материалы: карты ЛПХ-ов, схемы распланировки поселков, схематические чертежи мест, подвергнутых детальному обследованию, а также почвенную и гидрологическую карты. После проведенных работ возник ряд документов – акты обследования местностей, предназначенных для постройки спецпоселков. В данные акты входило описание участка с географической точки зрения, описание почв, растительности, путей сообщения, распределение земли по угодьям, нормы наделения спецпереселенцев землефондами и лесоматериалами: в тех случаях, когда поселок уже существовал, указывались главные и второстепенные занятия спецпереселенцев, необходимые мероприятия по устройству поселка; в обоих случаях прилагались план поселка и карта лесоучастка [19].
В подавляющем большинстве обследования проводили уже в организованных в 1930 г. спецпоселках, в которые предполагалось допереселение. Кроме того, обследования осуществляли осенью и зимой, а не летом, что необходимо было по договору. Так, в спецпоселках Зинстан и Ындын обследования проводили в декабре. В зимних условиях провести тщательное обследование, например почв, было невозможно, поэтому вышеупомянутые акты обследований, как указывал один из работников Госземтреста, были неточными до 40 % [20]. Поселки были организованы в неблагоприятных местах относительно как путей сообщения, так и природных условий. Кроме того, не учитывались природные и географические условия для ведения сельского хозяйства, часто в спецпоселках, организованных среди болот, не хватало лесоматериалов для строительства домов. В заключении обследований многих спецпоселков комиссия сделала вывод об их непригодности к заселению. Например, при обследовании переселенческого участка под сп. Тимшер указывалось, что почва непригодна для ведения сельскохозяйственных работ, а удаленность водоемов непосредственно от поселка не будет способствовать его благоприятному развитию [21].
В актах обследования территорий для лесозаготовительных спецпоселков разъяснялись «задачи колонизации». Отмечалось, что «основным направлением хозяйств спецпоселка нужно считать лесоразработки и подсобными – сельское хозяйство с животноводческим уклоном, охота, рыболовство». Указывалось также, что сырьевой запас леса для заготовок должен быть предусмотрен на 10–15 лет интенсивных работ [22].
При организации поселков не учитывались сложности с доставкой продовольствия и необходимых товаров. Следуя требованию размещения спецпоселков в удалении от железнодорожных, водных и шоссейных путей, ближайшие населенные пункты находились от них не ближе 30 км. Сообщение с населенными пунктами и райцентром осуществлялось по воде. Сухопутные пути, как правило, отсутствовали. Например, дорога до ближайшего населенного пункта от сп. Крутобор шла лесной тропой, которая была «совершенно неустроенна на всем протяжении 39 км», до райцентра дорога включала путь по четырем рекам длиной в 250 км [23]. В отчете обследования состояния строительства пос. Пивью отмечено следующее: «Подбор места под поселок произведен совершенно неправильно, без всякого основания. Продукты в поселок забрасываются с перебоями, доставка идет через 4 населенных пункта и 4 реки. Летом реки мельчают, и передвижение лодок очень затруднено. Из промышленных товаров в поселке (на время обследования, сентябрь 1931 г. – Н.И.) имеются только лапти» [24].
Ориентация на «производственные требования будущих поселков», а не на условия проживания, привела к необходимости закрытия отдельных поселков уже через год из-за невозможности проживания. В августе 1931 г. встал вопрос о переносе спецпоселков Окос и Крутобор. В частности, по сп. Окос в заключении специальной комиссии указывалось: «В 7 км от поселка находится болото Руба-Кум, площадью больше 1000 га, в дождливое время сплошь покрыто водой. Окружение болотами создает замкнутость по дальнейшему устройству и по угодьям. Отдаленность сухих путей создает трудность в снабжении» [25]. В тресте «Комилес» инженер по хозосвоению отдела спецпереселения дал следующее заключение: «Спецпоселки нужно рассматривать как рабочие поселки лесной промышленности. Вопрос о целесообразности оставления поселков должен быть решен вне зависимости от сельхоз возможностей, а от потребности в рабсиле данного микрорайона. Расходы на дорожное строительство не могут служить основанием к ликвидации поселка» [26]. Несмотря на данные заключения, сп. Окос продолжал функционировать.
Строительство спецпоселков должно было производиться по типовым проектам, составленными «Комилесом» и утвержденными областным органом управления строительного контроля. Нормы жилой площади в 1931 г. должны были быть доведены до 4 кв.м на одного человека. В 1931 г. требовалось построить 130 жилых домов площадью 10 786 кв. м [27]. В НА РК в фонде треста «Комилеса» хранится ряд документов, включающих проекты и сметы на строительство в спецпоселках, относящиеся к 1931–1935 гг. [28]. Были утверждены проекты как жилых, так и административных зданий. Первые предусматривались нескольких типов: жилой дом 4-квартирный, 12- комнатный жилой дом, основным типовым проектом был проект жилого дома-барака на восемь семейств [29]. Под квартирами понимались комнаты. Одна комната на семью, при жилой площади на одного человека – 3–4 кв. м [30]. В вышеупомянутых документах также имеются проекты больниц различных типов : на 4, 6, 8, 10, 16, 20 коек. Разрабатывались проекты строительства бараков для заразных больных на 510 коек [31], а также школ, столовых, хлебопекарен, ларьков, овощехранилищ, ледников для хранения продуктов, бань, дезокамер, пожарных депо, скотных дворов, столярных мастерских, кузниц и даже чертежных столов. Школы проектировались, как правило, двух типов – пятилетки и начальные двухкомплектные школы. К проектам прилагались сметы на строительство того или иного типа. В реальности в 1930-е гг. эти проекты оставались только на бумаге. Первыми построенными зданиями в спецпоселках были бараки, бани, магазины и здания почты. Под какие-либо другие нужды выделялись помещения в бараках.
По итогам 1932 г. всего по Коми области на 8090 семей спецпереселенцев (около 40 тыс. чел.), проживающих в 45 спецпоселках, было построено 499 домов жилой площадью 97 075 кв. м, по плану должно было быть возведено 669 домов общей площадью 103 505 кв. м. В конце 1932 г. строилось 149 домов. Помимо жилых домов в спецпоселках на 1932 г. возвели : бани-дезокамеры – 34, магазины (ларьки) – 31, почтовые агентства -27, школы -7, красные уголки - 5, медпункты - 2, столовые - 2, клуб - 1, больницы - 0 [32].
Строившиеся бараки не соответствовали санитарно-гигиеническим и техническим нормам, они представляли большие сараи, внутри которых располагались сплошные нары в два-три яруса, окна почти все забивали наглухо для сохранения тепла. Бараки, строившиеся наспех из сырого леса, были продуваемые и холодные. Типичная для первого года переселения спецпереселенцев ситуация отмечена в пос. Зинстан, организованном в июне 1931 г., через полгода после заселения: «Дома строятся по казарменному типу с жилой площадью 300 кв. м. вмещающих 100 человек (по 3 кв. м на 1 человека). Жилищные условия крайне плохие. По берегу р. Пруп стоит около 200 землянок. В каждой из которых проживает до 10 человек и больше. На зиму эти землянки совершенно не пригодны, а меры по строительству домов не принимались. В новых бараках переселенцы не живут, т. к. они не закончены. А живут все на расстоянии 3 км от поселка» [33]. С середины 1930-х гг. по мере строительства новых бараков в некоторых поселках был произведен «переход на комнатную систему». В одной комнатке жили по две-три семьи, семь-десять человек примерно на 18–24 кв. м. Средняя жилая площадь на одного человека в спецпоселках республики составляла от 1 до 2.5 кв. м [34].
Одна из важных причин отставания в строительстве заключалась в плохой организации руководства на местах. Как указывалось в документах, не во всех поселках сразу были выделены коменданты, а также уполномоченные по строительству от райкомов и райисполкомов и десятники-строители от ЛПХ, которые должны были работать в спецпоселках [35].
В марте 1932 г. Коми Обком ВКП(б) ставил задачу «форсировать строительство в спецпоселках и закончить его не позднее 1 сентября», но к 1933 г. план строительства не был выполнен [36]. Отмечалось несколько причин плохого «освоения» спецпереселенцев и медленных темпов строительства. Главным занятием спецпереселенцев была лесозаготовка, поэтому с начала заселения часть из них работала в лесу, а на строительстве поселков оставалось несколько бригад. Кроме того, ощущалась острая нехватка строительных инструментов и строевого леса. Официальными причинами невыполнения плана по строительству «Комилес» назвал отсутствие строевого леса, а также «недостаточный отпуск продлимитов на строительство». На работающих на строительстве спецпереселенцев было выделено 27.6 т муки, 2.8 т крупы и 36 т овса, что составляло лишь 29 % от необходимого количества [37]. В поселки отпускались продукты по фондам лесозаготовителей, работающие на строительстве поселков зачастую продуктами питания не обеспечивались вовсе. Например, в Локчимских участках 5370 спецпереселенцев питались продуктами, завезенными на 3020 чел. [38].
На заседании Президиума Северного краевого комитета ВКП (б) «О хозустройстве спецпереселенцев» 22 июня 1933 г. было констатировано, что хозорганизациями, «особенно низовыми» – ЛПХ, ЛТХ и лесопунктами – учет средств, предназначенных на строительство и хозустройство, не налажен, средства расходуются не по назначению [39]. В ноябре 1933 г. на 5415 семей (около 25 тыс. чел.) спецпереселенцев было построено 545 домов, т.е. один дом (барак) на 10 семей. При этом в течение года был построен только один дом, как следует из данных табл. 2.
В 1933 г. в каждом спецпоселке функционировало культурно-просветительское учреждение в отдельном здании или специально приспособленном помещении. Клубы были одними из первых официальных зданий в спецпоселках, потому что там проходили все собрания и вечера. Здесь же праздновались официальные праздники. К 1933 г., как видно из данных табл. 3, было организовано 10 клубов, а также 11 изб-читален и 16 красных уголков [41].
Школы и дошкольные учреждения в Коми крае начали строиться одновременно со строительством жилья в поселках. К июлю 1932 г. сдано в эксплуатацию 13 школьных зданий, остальные школы были организованы в приспособленных помещениях [42]. Школы работали с первого года организации спецпоселков. К 1935 г. число школ, как видно по данным табл. 4, сократилось до 38, так как часть поселков была ликвидирована.
В период 1931–1933 гг. численность спецпереселенцев сократилась более чем в два раза, прежде всего ввиду высокого уровня смертности. В Коми области в 1931 г. численность спецпереселенцев составила 40 325 чел. [44]. В 1932 г. спецпереселенцев насчитывалось в январе – 39 184, а в мае – 38 103 чел. [7, с. 252], к 1933 г. их численность сократилась до 24 932 чел. [там же, с. 217]. В 1934 г. спецпереселенцев было 17 859 чел. [45], а к концу 1935 г. – 16 954 чел. [46]. Во второй половине 1930-х гг. число раскулаченных на спецпоселениях в республике остается стабильным – около 17 тыс. чел. В частности, на 1 октября 1938 г. было учтено 17 955 чел., с учетом проживающих в сп. Новый Бор – около 20 тыс. чел. [47].
В Коми автономной области в 1932 г. проживало 38 тыс. спецпереселенцев, размещенных в девяти районах области. Наибольшее число спецпереселенцев на 1 января 1932 г., как видно по данным из табл. 5, было размещено в Усть-Куломском районе – 8235 чел., где функционировали 10 спецпоселков.
С 1933 по 1935 г. по причине неблагоприятного размещения были ликвидированы поселки Лемью, Видзью-Яр, Крутобор, Чудью, Одью, население которых переведено в ближайшие спец(труд)-
поселки. При ликвидации трудпоселков Певк и Вуктыль для проживавших в них трудпереселенцев был организован новый тп. Теплогорка на р. Локчим. Трудпоселок Вожаель в 1938–1939 гг. – передан Усть-Вымлагу.
Ориентация поселков по профилю на сельскохозяйственные и лесозаготовительные в середине 1930-х гг. была отменена. Наркомлесом СССР 26 мая 1936 г. было принято постановление, по которому трудоспособный контингент был прикреплен в течение года исключительно на производственные лесозаготовительные работы. Сельское хозяйство в виде сельхозартелей в каждом трудпоселке стало носить подсобный характер, с использованием только «неполноценной рабочей силы», которая не может быть применена на работе в лесу [51]. Но тп. Новый Бор имел постоянный сельскохозяйственный профиль, в северных условиях были созданы большой колхоз и крупный маслозавод. Организовывал поселок «Мясмолтрест», в 1933 г. его передали Ухтпечлагу, в 1938 г. трудпоселок был передан Воркутлагу и стал сельхозотделением Воркутстроя НКВД.
Созданная в 1930-е гг. сеть специальных поселений имела размещение по дисперсному типу расселения, при котором отдельные, небольшие населенные пункты практически не взаимодействуют, находясь на значительном расстоянии друг от друга. Поселки создавались как изолированные от местного населения и административных центров поселения, что привело к проблемам с их снабжением и созданием инфраструктуры. Основным фактором расположения была близость к лесоучасткам, пригодным для лесозаготовки. При этом в спец(труд)поселках строились жилые помещения, были организованы учреждения образования, медицинские и культурно-просветительские и социальные учреждения, к которым относятся школы, детские сады, клубы, избы-читальни, больницы и медпункты, столовые, бани, детские и инвалидные дома. В конце 1930-х гг. на территории Республики Коми существовало 36 трудпоселков, в которых проживало около 20 тыс. трудпереселенцев. В 1940-е гг. система спецпоселений значительно расширилась и легла в основу системы рабочих поселков лесозаготовителей, окончательно оформившейся в 1950-е гг.
1. Мазур, Л. Н. Эволюция сельских поселений Среднего Урала в XX веке. Опыт динамического анализа / Л. Н. Мазур, Л. И. Бродская. - Екатеринбург : Издательство Уральского университета, 2006. - 564 с.
2. Зыкин, И. В. Социокультурный облик работников лесопромышленного комплекса Советского Союза в 1929 г. - первой половине 1941 г. / И. В. Зыкин - Москва : Новый Хронограф, 2022. - 432 с.
3. Зеленин, И. Е. Ликвидация кулачества как класса / И. Е. Зеленин // История СССР. - 1990. - № 6. - С. 31.
4. Ивницкий, Н. А. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов) / Н. А. Ивницкий. - Москва : Магистр, 1996. - С. 231.
5. НА РК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 3125. Л. 4.
6. НА РК. Ф.Р.-701. Оп. 1. Д. 36. Л. 13.
7. Спецпоселки в Коми Области : сборник документов / сост. : Г. Ф. Доброноженко, Л. С. Шабалова. - Сыктывкар : СГУ, 1997. - С. 225.
8. Бугай, Н. Ф. Кавказ: народы в эшелонах (20-60-е годы) / Н. Ф. Бугай, А. М. Гонов. - Москва : ИНСАН, 1998. - С. 114.
9. Ичет-ди. Воспоминания // Общее дело. - 1997. - № 2. - С. 19-26.
10. Плюснина, Л. В. Спецпоселение Новый Бор (совхоз № 77) на Печоре / Л. В. Плюснина // Общее дело. - 1997. - № 2. - С. 88, 89.
11. Земсков, В. Н. Сталин и народ. Почему не было восстания / В. Н. Земсков. - Москва : Алгоритм, 2014. - С. 11.
12. НА РК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 1575. Л. 8.
13. ГУЛАГ в Карелии. 1930-1941 гг. : сборник документов и материалов / сост.: А. Ю. Жуков [и др.].; науч. ред. В. Г. Макуров; Карел. науч. центр. Ин-т языка, лит. и истории, Центр. гос. арх Респ. Карелия. - Петрозаводск : КНЦ РАН, 1992. - С. 93.
14. НА РК. Ф.Р.-1. Оп. 2. Д. 808. Л. 66.
15. Там же. Ф.П.-1. Оп. 1. Д. 808. Л.42.
16. Там же. Л. 114.
17. НА РК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 1575. Л. 36.
18. Там же. 1592. Л. 21.
19. Там же. Д. 1576, 1579, 1586, 1589, 1612, 1619, 1628, 1911, .
20. Там же. Д. 1592. Л. 44.
21. Там же. Д. 1586. Л. 10.
22. Там же. Д. 1586. Л. 42.
23. Там же. Д. 1662. Л. 118.
24. Там же. Д. 1573. Л. 10.
25. Там же. Д. 1662. Л. 113.
26. Там же. Л. 111.
27. Там же. Д. 1573. Л. 65-74.
28. Там же. Д. 1663, 1664, 1672, 1673, 1674, 1675, 1679, 1680, 1682, 1683.
29. Там же. Д. 1663, 1664, 1673.
30. Там же. Д. 1662, Л. 120.
31. Там же. Д. 1663, 1672, 1673, 1674.
32. НА РК. Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 2386. Л. 14, 25.
33. НА РК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 1573. Л. 31, 104.
34. НА РК. Ф.П.-1. Оп. 3. Д. 137. Л. 1.
35. НА РК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 1681. Л. 9.
36. НА РК. Ф.Р.-398. Оп. 1. Д. 971. Л. 132.
37. НА РК. Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 2422. Л. 9.
38. Там же. Д. 2371. Л. 45.
39. НА РК. Ф.Р.-374. Оп. 1. Д. 2.
40. НА РК. Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 2419. Л. 76
41. НА РК. Ф.Р.-148. Оп. 1. Д. 690. Л. 36.
42. НА РК. Ф.Р.-18. Оп. 3. Д. 344 «а». Л. 2.
43. НА РК. Ф.Р.-148. Оп. 1. Д. 1019. Л. 55.
44. Там же. Д. 576. Л. 121.
45. НА РК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 3192. Л. 15.
46. НА РК. Ф.Р.-136. Оп. 1. Д. 389. Л. 72.
47. НА РК. Ф.Р.-148. Оп. 1. Д. 638. Л. 83.
48. НА РК Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 2375. Л. 163.
49. НА РК. Ф.П.-1. Оп. 3. Д. 137. Л. 24.
50. НА РК. Ф.П.-1. Оп. 3. Д. 461. Л. 37.
51. НА РК. Ф.Р.-144. Оп. 1. Д. 3371. Л. 29.
