Russian Federation
Russian Federation
Russian Federation
Russian Federation
UDC 903
The archaeomineralogical studies of items made of non-ferrous and precious metals in burials No. 59 and 115 of the Kokpomyag burial ground allowed us to identify, along with imported jewelry made of high-grade silver, repaired items based on a tin-silver alloy. In burial No. 86 of the Kokpomyag burial ground, considered in this artice, not only high-gade siver items, but also silver balls were found that could have been used as raw material for the manufacture of silver items, which is confirmed by the finds of fragments of silver jewelry made with simple technology. The burial inventory allows assuming that the burial belonged to a master craftsman, who mastered simple silversmithing skills and occupied a high social status in society.
archeology, mineralogy, Kokpomyag burial ground, burial No. 86, silver, coppe, bronze iron objects
Введение
Благодаря проводимым в настоящее время Институтом языка, литературы и истории и Институтом геологии ФИЦ Коми НЦ УрО РАН междисциплинарным археоминералогическим исследованиям получены убедительные свидетельства развития у вычегодских пермян в XIII в. собственного бронзолитейного производства и женского литейного ремесла (Астахова, Савельева, 2022). Вторым важнейшим открытием истории населения бассейна Вычегды в эпоху Средневековья стало обнаружение на Кокпомъягском могильнике привозных серебряных изделий со следами ремонта серебряно-оловянными сплавами, что указывает на владение местными бронзолитейщиками навыками среброделия (Савельева и др., 2024; Силаев и др., 2024). В этой связи особый интерес представляет погребение № 86 на Кокпомъягском могильнике, в котором найдены ювелирные украшения из цветных металлов и серебра, а также впервые обнаружены каплевидные слитки серебра, ранее не встречавшиеся на памятниках вымской культуры, которые, вероятно, являлись сырьем для изготовления или ремонта серебряных изделий.
Общая характеристика погребения
Кокпомъягский могильник относится к вымской археологической культуре перми вычегодской, датируемой XI–XIV вв. (Савельева, 1987). Он расположен на левом берегу р. Выми, напротив с. Шошка Княжпогостского района Республики Коми, в 700 м к югу от д. Кокпом, в 400 м от долины реки, на боровой террасе высотой 12 м. Погребение № 86 имеет стандартные размеры (225 × 95 × 64 см), расположено в яме с закругленными углами, на дне которой сохранились остатки горелого сруба прямоугольной формы из досок длиной 2 м, шириной 65–78 см. Внутри сруба обнаружены кальцинированные кости. Погребение мужское, совершено по обряду трупосожжения. Предметы погребального инвентаря представлены изделиями из цветных металлов, серебра и железа.
Среди изделий из цветных металлов выделяются медные крестовидная поясная накладка и грушевидный бубенчик-привеска от шумящей подвески (рис. 1, № 4, 10); латунный шаровидный бубенчик с линейной прорезью и поперечным валиком (рис. 1, № 2); бронзовые грушевидный бубенчик-привеска от шумящей подвески и обломок оплавленной ф-образной трубчатой пронизки (рис. 1, № 6, 7). Все эти предметы, кроме крестовидной поясной накладки, являются продуктом литья по восковой модели и носят следы воздействия высоких температур. К серебряным изделиям, обнаруженным в погребении, относятся пластинчатый перстень с прямоугольным щитком, орнаментированный узором в виде двух переплетенных петель с заостренными окончаниями в виде косого креста, вписанных в рамку прямоугольной формы с гравировкой на боковых гранях в виде трапеции, разбитой на три треугольника с точечками (тип 2 по: Руденко, 2015); фрагмент полого полусферического изделия с припаянным колечком из тонкой проволоки, который был предположительно частью одной из половинок полой двусоставной бусины (рис. 1, № 1, 11). Особый интерес представляют каплевидные слитки серебра весом 1.2–2.4 г (рис. 1, № 3). К сопровождающему инвентарю относятся также железное поясное кольцо, обломок железного предмета и два железных наконечника стрелы — ромбовидный черешковый и четырехгранный бронебойный боевой (рис. 1, № 5, 8, 9, 12).
В ходе исследований была применена аналитическая сканирующая электронная микроскопия (JSM-6400 Jeol) и рентгеновская дифрактометрия (DX2700BH). В качестве эталонов использовались соответствующие металлы, погрешность измерений не превышала 0.01 мас. %.
Материалы и методы
Исследованию были подвергнуты 11 предметов, а именно два медных, один латунный, два бронзовых, три серебряных и три железных. Все металлические фазы по рентгеноструктурным данным — кристаллические.
Крестовидная поясная накладка. Представляет собой прямоугольный предмет с вогнутыми сторонами размером 12.3 × 12 × 5 мм (рис. 2). По химическому составу — медная, без регистрируемых примесей (рис. 5, а), на поверхности выявлена пленка окисления, сложенная купритом — CuO.
Грушевидный бубенчик-привеска от шумящей подвески размером 24.5 × 14 × 13 мм (рис. 3). По составу может быть определена как оловосодержащая медь (табл. 1, рис. 5, б), поскольку в настоящее время к бронзам относят сплавы с содержанием Sn более 3 мас. %. Основная масса в бубенчике имеет состав Cu0.97–0.99Sn0–0.01(Fe, Sb)0–0.01. Выявлены редкие микровключения медно-свинцовой фазы размером до 10 мкм состава Pb0.7–0.91Cu0.09–0.3S0–0.15.
Шаровидный бубенчик с линейной прорезью и поперечным валиком. Предмет размером 17 × 18 мм с ушком (рис. 3). По составу — латунь с содержанием Zn 5–13 мас. % (табл. 2, рис. 5, с) и формулой Cu0.87–0.95 Zn0.05–0.13. Это точно соответствует археологическим средневековым латуням, которые получали сплавлением меди с галмеем (ZnCO3 и ZnSiO4 H2O) в закрытых сосудах при температуре до 1000 °С.
Оплавленная ф-образная трубчатая пронизка. Предмет размером 26 × 31 × 14 мм (рис. 6) сложен олово-медным сплавом, варьирующим по составу от низкооловянистых — Cu0.94–0.96Sn0.04–0.06 — до умеренно оловянистых — Cu0.91–0.92Sn0.08–0.09 и высокооловянистых — Cu0.77–0.79Sn0.21–0.23 бронз (табл. 3, рис. 8). Спорадически в основной бронзовой массе выявляются микровключения размером до 5 мкм, сложенные медно-свинцовой фазой состава Pb0.39–0.77Cu0.2–0.52Sn0.03–0.09.
Выявленные разновидности средневековой бронзы вполне сопоставимы с современными ее промышленными типами: низкооловянистая соответствует современной литейной деформируемой бронзе, умеренно оловянистая — современной колокольной бронзе, а высокооловянистая — современной белой оловянистой бронзе. Обнаружение в основной массе средневековой бронзы свинцовых микровключений дает возможность оценить температуры плавления. По современным технологиям (Корчмит, Егоров, 2004) известно, что в застывших относительно низкотемпературных (950–1000 °С) свинецсодержащих бронзах микровключения свинцовой фазы встречаются чаще, локализуются в интерстициях матричной фазы, достигая размера 10–20 мкм. В высокотемпературных (1100–1250 °С) бронзах свинцовые микровключения редки, большей частью локализуются внутри зерен матричной фазы и по размеру редко превышают 5 мкм. На этом основании бронзы в исследованной пронизке можно отнести к высокотемпературным.
Оловобронзовый грушевидный бубенчик-привеска от шумящей подвески. Украшение размером 34 × 18 × 9 мм (рис. 7), по составу преимущественно бронзовое (табл. 4). Выявлены низкооловянистая — Cu0.94–0.96 Sn0.04–0.06, умеренно оловянистая — Cu0.91–0.93Sn0.07–0.09 и высоко оловянистая — Cu0.73–0.8Sn0.2–0.27 бронзы. Кроме того, в матричной фазе высокооловянистой бронзы обнаружены редкие микровыделения медистого олова состава Sn0.51–0.74Cu0.29–0.49As0–0.03. Очевидно, что эти включения образовались за счет отликвировавшегося расплава избыточного олова, застывшего в ходе медленного остывания при температуре не выше 250–300 °С
Пластинчатый серебряный перстень, орнаментированный узором, вписанным в рамку прямоугольной формы. Размеры украшения — 50 × 17 × 5 мм (рис. 9). По составу перстень практически без примесей (рис. 13, а; табл. 5) — Ag0.99–1Cu0–0.01, проба оценивается в 995–1000 ‰. Судя по пробе, серебро в перстне высокотемпературное, температура его плавления превышала 950 °C (Гаврилин, 2000).
Фрагмент серебряного полусферического украшения с припаянным колечком размером 12 × 11 × 1 мм (рис. 10). По составу малопримесное (рис. 13, b; табл. 6) — Ag0.91–0.97Cu0.02–0.05S0–0.06, проба составляет 963–986 ‰. Судя по этим данным, серебро в этом украшении тоже высокотемпературное — выше 950 °C.
Каплевидные слитки высокопробного серебра. Размеры слитков — (6–17) × (6–7) × 5 мм, размер капель в слитках — 5–3 мм (рис. 11). По составу — почти беспримесное серебро (рис. 13, а; табл. 7) — Ag0.94–1Cu0–0.03 S0–0.01, проба лежит в пределах 967–1000 ‰. Температура плавления превышала 950 °С.
Ромбовидный черешковый наконечник стрелы размером 90 × 17 × 3 мм (рис. 12). По составу практически беспримесное железо (рис. 13, с; табл. 8) — Fe0.99–1P0–0.01. На скульптированной поверхности в ямках наблюдаются буроцветные выделения гетита — (Fe0.99–1Al0–0.01 Mn0–0.01)O(OH).
Обломок железного предмета. Матрица по составу беспримесная, но с микровключениями двух типов металлических сплавов (табл. 8): 1) никелево-железо-цинково-медного — Cu0.38–0.45Zn0.24Fe0.17–0.25Ni0.1–0.19; 2) цинково-медно-железо-никелевого — Ni0.37–0.77 Fe0.2–0.3 Cu0.02–0.26Zn0.01–0.17. На поверхности обломка зафиксирована микропленка гётита (табл. 9).
Результаты и обсуждение
В результате проведенных исследований в погребении № 86 Кокпомъягского могильника установлена своеобразная коллекция медных, латунных, бронзовых, серебряных и железных предметов. Медные украшения характеризуются незначительными примесями Sn, Fe, Sb, содержат микровключения медно-свинцовой фазы, на поверхности покрыты микропленкой окисления из куприта CuO. Латунный предмет соответствует по составу аналогичным археологическим находкам, которые получали сплавлением металлической меди с галмеем (карбонатной и силикатной цинковой рудой). Но по сравнению с латунью в грушевидном бубенчике из погребения № 59 исследованный предмет характеризуется гораздо более чистым и более цинкистым составом. В бронзовых украшениях выявлены три типа практически беспримесных бронз (рис. 14): низкооловянистая Cu0.94–0.96Sn0.04–0.06, умеренно оловянистая Cu0.91–0.93Sn0.07–0.09, высокооловянистая Cu0.73–0.8Sn0.2–0.27 — с микровключениями оловосвинцовой фазы (рис. 15). Все выявленные типы археологических бронз сопоставимы с современными промышленными типами бронз: соответственно с литейной деформируемой, колокольной и белой оловянистой. Судя по размеру микровключений они выплавлялись при температуре выше 1100 °С.
Сопоставление данных по медным, латунным и бронзовым предметам в погребениях Кокпомъягского могильника (Силаев и др., 2024; Савельева и др. 2024) показывает, что рассматриваемое погребение отличается особо качественным составом цветнометалльных сплавов и наиболее высокой температурой их получения.
Шаровидный бубенчик с линейной прорезью и поперечным валиком имеет аналогии в древностях Новгорода, где они найдены в слоях со второй половины XIII в. до конца XIV в. (Cедова, 1981). По Ю. М. Лесману, древнейшие из них датируются 1224 г. – серединой 1260-х годов, верхняя хронологическая граница не определяется (Лесман, 1988). Ф-образные трубчатые пронизки являются типичными украшениями для родановской и вымской культур (Оборин, 1979), но встречаются и за пределами Прикамья и Вычегодского бассейна — на средневековых памятниках Карелии (Кочкуркина, 1972), на финно-угорских памятниках Северо-Западной Руси, в Костромском Поволжье (Рябинин, 1997), в Зауралье (Арне, 2005), где датируются XI–XIII вв. На памятниках вымской культуры они входят в хронологическую группу предметов XIII в. (Савельева, 1987). Бронзовые крестовидные накладки являются характерными украшениями средневекового финно-угорского населения Приобья (Чернецов, 1957; Викторова, 1973), на вымских могильниках они датируются также XIII в. (Савельева, 1987).
Исследованные серебряные предметы — пластинчатый перстень, полусферическое украшение и каплевидные слитки — характеризуются тождественным составом и внутренним строением. Они имеют практически беспримесный или малопримесный состав — Ag0.91–1Cu0–0.05S0–0.01 и пробу соответственно 963–986 и 967–1000 ‰. Такое серебро можно получить лишь в высокотемпературных условиях при 950 °С и выше.
Серебряный пластинчатый перстень с прямоугольным орнаментированным щитком по узору похож на рисунки на эмали, нанесенные на предметы Древней Руси домонгольского периода IХ–XIII веков. Аналогии выявлены также на памятниках Пермского Предуралья (Брюхова, Подосенова, 2015), в Тобольском Прииртышье (Адамов, 2022), хотя между ними и Кокпомъягским могильником имеются некоторые отличия. В настоящее время пермскими археологами такие предметы датируются XIII–XIV вв., а на вымских могильниках они отнесены ко второй половине XIII в. (Савельева, 1987). На основе приведенных аналогий погребение № 86 может быть датировано второй половиной XIII в.
Итак, анализ изученного погребального инвентаря, часть которого может быть определена как сырье для переплавки, позволяет высказать предположение о принадлежности погребения № 86 ювелиру-литейщику, не только занимавшемуся бронзолитейным производством, но и овладевшему навыками среброделия. О появлении в рассматриваемый период мастеров, занимавшихся среброделием, свидетельствуют и найденные в других погребениях на Кокпомъягском могильнике серебряные изделия местного производства. К ним относятся широкосрединный перстень без декора (погребение № 69); привеска, имитирующая бубенчик, где дужка выполнена из медной проволоки, а тулово из серебра (погребение № 177); серебряные пластинки, определяемые как держатели подвесок (погребения № 74, 115).
Заключение
В целом полученные данные свидетельствуют о том, что в погребении № 86 был захоронен литейщик, отличающийся высоким мастерством. На это указывают и широкий ассортимент металлургических изделий, узкий диапазон вариации их состава по всем группам украшений, явное владение высокотемпературными металлургическими технологиями. Такие мастера-умельцы в эпоху Средневековья на территории Пермского Предуралья занимали высокий социальный статус, наделялись магическими свойствами (Белавин, 2001). Есть основания предполагать принадлежность литейщика в исследованном погребении также к социальной верхушке местного населения, что подтверждается богатым погребальным инвентарем, включающим два железных наконечника стрелы, один из которых боевой.
1. Adamov A. A. Silver rings of the 12th–14th centuries from the Tobolsk Irtysh region. Yekaterinburg: UB RAS, 2022, 136 p. (in Russian)
2. Arne T. I. Barsov town. West Siberian burial ground of the Iron Age. Yekaterinburg. Surgut: Uralsky rabochy, 2005, 182 p. (in Russian)
3. Astakhova I. S., Savelyeva E. A. Bronze casting production of the Vychegda Permians (based on the materials of the Lower Vychegda Chezhtyyag burial ground). Vestnik of Geosciences, 2022, No. 4, pp. 38–50. (in Russian)
4. Belavin A. M. Craft centers of the Perm Cis-Urals in the system of medieval trade. Ancient artisans of the Urals: Proceedings of the All-Russian scientific conference. Izhevsk: Udmurt Institute of History, Language and Literature, 2001, pp. 139–159. (in Russian)
5. Bryukhova N. G., Podosenova Yu. A. Rings of the «Bulgar» type from the materials of the Plotnikovsky burial ground of the Rodanov archaeological culture: manufacturing technique. Bulletin of the Samara Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, 2015, V. 17, No. 3, pp. 304–311. (in Russian)
6. Viktorova V. D. Likinsky burial ground of the 10th–13th centuries. Issues of archeology of the Urals. Sverdlovsk, 1973, 12, pp. 133–168. (in Russian)
7. Gavrilin I. V. Melting and Crystallization of Metals and Alloys. Vladimir: Vladimir State University, 2000, 260 p. (in Russian)
8. Kochkurkina S. I. Ancient Korela. Leningrad: Nauka, 1982, 222 p. (in Russian)
9. Kortchmit A. V., Egorov Yu. P. Effect of pouring temperature on the distribution of lead inclusions in multicomponent lead-tin bronze. Bulletin of Tomsk Polytechnic University, 2004, V. 307, No. 6, pp. 105–108. (in Russian)
10. Lesman Yu. M. Chronology of Novgorod Jewelry (10th–14th Centuries). Materials on the Archaeology of Novgorod 1988. Moscow: Nauka, 1990, pp. 29–98. (in Russian)
11. Rudenko K. A. Bulgar silver. Kazan: Zaman, 2015, 528 p. (in Russian)
12. Ryabinin E. A. Finno-Ugric tribes as part of Ancient Russia. St. Petersburg, 1997, 260 p. (in Russian)
13. Savelyeva E. A. Vym burial grounds of the 11th–14th centuries. Leningrad: Leningrad State University Press, 1987, 200 p. (in Russian)
14. Savelyeva E. A., Silaev V. I., Filippov V. N., Khazov A. F. Non-ferrous and precious metals in burial No. 115 of the Kokpomyag burial ground of the Vym culture: archaeological and archaeological-mineralogical aspects. Proc. Komi SC UB RAS. Series «History and Philology», 2024, No. 1, pp. 22–34. (in Russian)
15. Sedova M. V. Jewelry of Ancient Novgorod. Moscow: Nauka, 1981, 195 p. (in Russian)
16. Silaev V. I., Savelyeva E. A., Filippov V. N., Khazov A. F. Mineralogical and geochemical analysis of metal decorations of burial No. 59 of the Kokpomyag burial ground of the Vym culture of the Vychegda Permian. Vestnik of Geosciences, 2024, No. 4, pp. 3–20. (in Russian)
17. Chernetsov V. N. Lower Ob region in the 1st millennium AD. MIA, No. 58; Culture of the ancient tribes of the Urals and Western Siberia. Moscow: USSR AS, 1957, 252 p. (in Russian)
18. Riederer J. Metallanalysen omischer Bronsen // Toreutek und figurliche Bronzen romischer Zeit, Akten der 6. Tagung uber antike Bronzen, Berlin, 1980. Berlin. 1984. P. 220–225.
